"Анатолий М.Климов. Северные рассказы (1950) " - читать интересную книгу автора

он помогал бы мне. Но теперь, когда глаза сами видели, а уши слышали, чему
учат его здесь, я говорю: хорошо учите, сын мой не только грамотный будет,
но и хорошо зверя промышлять будет, оленье стадо беречь будет. Делу учите
ребят. Теперь я не возьму его обратно в чум. Работать буду больше, а он
пусть учится.
От работы с малышами школьного возраста Маруся вскоре перешла к ликбезу
среди взрослых. Вечерами к ней съезжались мужчины вместе с женами и учились
читать и писать. Через неделю десять человек ненцев уже заменяли свою
родовую тамгу настоящей подписью. В числе этих десяти был председатель
Мало-Ямальского национального совета Солиндер Хэвко. С гордостью
председатель отсылал теперь в округ протоколы собраний и отчеты, на которых
было четко написано: "Председатель М. Ямальского нацсовета Хэвко Солиндер".
Теперь уже не смотрела на него с бумаги аляповатая тамга. Каждая бумажка
была понятна до последней буквы...

Олени поедали мох, стада стали далеко отходить от станов. Чумы
снимались и шли километров за десять-двадцать на новое сытое ягельное место.
К весне шли к Обской губе на добычу рыбы. Уходили чумы ненцев, и поднимался
вслед за ними красный чум комсомольцев. Перед сменой стоянки десятки ненцев
заезжали к комсомольцам предупредить об уходе.
Некоторые предлагали помощь оленями. Красный чум стал необходимостью,
его работа вошла в жизнь советской тундры.
Комсомольский чум шел за ненцами в глубь тундры. Он стал центром жизни
Малого Ямала. К нему съезжались кочевники из самых отдаленных глубин тундры.
Молва о его работе проникла повсюду; снедаемые любопытством и желанием
учиться к чуму тянулись бедняки и середняки.
Ежедневно в красном чуме толпились гости. Комсомольцы воспользовались
этим и усилили работу. В короткий срок удалось организовать две политшколы,
втянув в них двадцать ненцев, Филиппов ежедневно проводил массовые беседы на
интересующие ненцев вопросы. Сколотили активную бедняцкую группу, добились
изменения маршрута кочевий, подтянув бедноту ближе к ненецкому колхозу
"Нарьяна-хаер" ("Красный рассвет"), рассчитывая наглядно показать
преимущество колхозной жизни. Как-то, в перерыве от занятий, все собрались у
костра.
- Ребята, мы слишком много проводим бесед и читок. Это хорошо, но этого
мало. Почему бы нам, например, не устроить в нашем чуме спектакль? - говорил
Филиппов своим соратникам.
Предложение было принято. Маруся Ануфриева перевела на ненецкий язык
несколько революционных песен и стихотворений. Зоя сшила костюмы шаманов и
идолов. Андрей с Няруем написали инсценировку: "Как шаман эксплоатировал
бедняка и обманывал ненцев". Чум украсили, подчистили, приготовили угощение.
Весть о большой вечорке, посвященной "красному закону", с быстротой
ветра облетела все чумы и станы. За день раньше начал съезжаться народ,
около чума собралось до сотни нарт. Желающих видеть спектакль было так
много, что чум никак не мог вместить всех, пришлось раздвинуть шесты и
убрать одну сторону нюги.
Сколько необычайного увидела и услышала в этот день заполярная,
полудикая тундра!
В 300-400 километрах выше полярного круга открыли ребята занавес
первого в истории Ямала передвижного тундрового театра. Три часа сидели