"Лиза Клейпас. Обвенчанные утром ("Хатауэй" #4)" - читать интересную книгу автора

возражения семьи.
Но прошедший год вызвал замечательные изменения во внешности
гувернантки. Она поправилась, её стройное тело больше не напоминало жердь,
а на щеках появился румянец. Полторы недели назад, когда Лео вернулся из
Лондона, он был поражён, увидев белокурые волосы Маркс. По всей видимости,
она красила волосы в течение многих лет, но после ошибки аптекаря с краской
вынуждена была прекратить маскировку. Тёмно-каштановые косы выглядели
слишком мрачным обрамлением для её тонких черт лица и бледной кожи, то
теперь, с её собственными, белокурыми от природы волосами эффект получался
ошеломляющим.
И Лео вынужден был признать, что его заклятый враг, Кэтрин Маркс,
оказалась красавицей. Это не было связано с изменившимся цветом волос, так
преобразившим её внешность... скорее, дело заключалось в том, что она
чувствовала себя неловко. Она чувствовала себя уязвимой, и это было
заметно. В результате, Лео захотелось содрать с неё всю эту шелуху - в
прямом и переносном смысле. Он хотел познать её.
Лео старался держаться на расстоянии, пока обдумывал развитие событий
после этого открытия. Его смущала реакция семьи на Маркс, выражавшаяся ни в
чём ином, как во всеобщем недоумённом пожатии плеч. Почему никто из них не
проявил и доли его любопытства по отношению к ней? Почему Маркс так долго
нарочно делала себя непривлекательной? От чего, чёрт побери, она
скрывалась?
Солнечным гемпширским днём, когда Лео точно знал, что большая часть
семьи чем-то занята, он отправился на поиски Маркс, считая, что при
разговоре наедине у него есть вероятность получить кое-какие ответы. Он
нашёл её в цветнике. Она сидела на скамейке возле тропинки, посыпанной
гравием.
Она была не одна.
Лео остановился ярдах в двадцати от неё, скрытый тенью раскидистого
тиса.
Маркс сидела рядом с молодым мужем Поппи, Гарри Ратледжем. Они были
поглощены тем, что со стороны казалось задушевным разговором.
Хотя ситуация не выглядела компрометирующей, но она в тоже время и не
смотрелась естественно.
О чём, бога ради, они могли говорить? Даже с такого расстояния было
понятно, что о чём-то важном. Гарри Ратледж уважительно склонил свою
темноволосую голову к Кэтрин. Как близкий друг. Как возлюбленный.
Рот Лео недоумённо приоткрылся, когда он увидел, что Маркс провела
пальцами ниже очков, как-будто вытирала слёзы.
Маркс плакала. В присутствии Гарри Ратледжа.
А затем Ратледж поцеловал её в лоб.
У Лео перехватило дыхание. Замерев, он пытался разобраться в своих
смешавшихся чувствах и разделить их на составляющие... изумление,
беспокойство, подозрение, ярость.
Они что-то скрывали. Что-то задумали.
Ратледж когда-то содержал её как любовницу? Он её шантажировал, или
она, возможно, что-то вымогала у него? Никакой... нежности между этими
двумя не наблюдалось даже с такого расстояния.
Лео потёр подбородок, раздумывая, как поступить. Счастье Поппи было
важнее всего. Прежде чем мчаться, чтобы превратить мужа сестры в кровавое