"Карл Клаузевиц. О войне " - читать интересную книгу автора

противопоставляется ее несовершенному отражению - подлинным историческим
войнам. Ярко оказавшееся здесь влияние немецкой идеалистической философии
приводит к основному противоречию в учении Клаузевица, ибо теория
самораскрытия понятия абсолютной войны явно несовместима с его же основным
положением о войне, как продолжении политики.
Стратегические взгляды Клаузевица подводят итог тому перевороту в
военном деле, который вызвала французская революция. Если по Клаузевицу
тактика, это - "учение об использовании вооруженных сил в бою", то
стратегия - "учение об использовании боев в целях войны". Центральной
решающей задачей полководства Клаузевиц считает организацию генерального
сражения, под которым он подразумевает не ординарный бой, каких много на
войне, а "... бой главной массы вооруженных сил... с полным напряжением сил
за полную победу". Клаузевиц считал, что только великие решительные победы
ведут к великим решительным результатам. Отсюда его вывод: "великое
решение - только в великом сражении".
Но Клаузевиц знает, что решение стратегических задач вне конкретных
условий и задач данной войны - бессмыслица. Это та схоластика, которую
ненавидел и против которой боролся К. Клаузевиц - "разве, - спрашивает он, -
возможно проектировать план кампании, не учитывая политического состояния и
возможностей государства." [x]
Характер политики определяет и характер войны - таково основное
положение Клаузевица. "Природа политической цели имеет фактически решающее
влияние на ведение войны" - "когда политика становится более грандиозной и
мощной, - пишет военный мыслитель, - то таковой же становится и война".
Но правильно устанавливая, что политические уели войны определяют
стратегическую линию поведения, Клаузевиц не понимал однако, что характер
стратегии обуславливается еще характером вооруженной организации, ее
социальной природой, численностью, а также количеством и качеством техники,
которой она располагает.
В его трудах отсутствует анализ влияния характера армии на ведение
войны. Конечно, он видел разницу между солдатами революции и наемниками, но
подлинная сущность армии, ее природа, основы ее дисциплины и боеспособности
остались для него тайной.
Клаузевиц уделил в своих работах большое место значению моральных
элементов в ведении войны, однако свел все к рассуждениям о военном гении, о
доблести армии, о хитрости, твердости, смелости, т.е. к моментам, важным в
деле войны, но представляющим собою в отрыве от конкретной действительности
пустые абстракции. Наивно звучат, наряду с глубокими мыслями великого
теоретика, такие места в его работе: "Воинская доблесть присуща лишь
постоянным армиям"; или: "Гений полководца в состоянии заменить дух армии
тогда, когда возможно держать ее в сборе".
Клаузевиц не понял также всего значения военной техники,
непосредственно обуславливающей способ ведения войны. В тех немногих славах,
которые обронил Клаузевиц по поводу военной техники, во весь рост виден его
идеализм. Не характер вооружения влияет на ведение войны, а наоборот: "Бой
определяет вооружение и устройство войск".
Идеализм Клаузевица, разумеется, несовместим с наукой.
Военно-организационная и военно-техническая сторона его теории явно
устарели. И все же труды Клаузевица представляют ценнейшее из всего того,
что дала буржуазная военная мысль. Именно с этой точки зрения мы