"Людвиг Фердинанд Клаусс. Раса и душа: смысл телесных форм " - читать интересную книгу автора

прочих. Для настоящего нордического человека душа и тело одно целое, которое
свободно и мощно развивается, потому что только при полнокровной жизни
расцветает здоровый нордический дух. Но эти ценности здоровья и свободных
радостей тела вовсе не являются чем-то само собой разумеющимся для людей
нового типа, который мы теперь описываем. Для них все это сомнительно и на
последней ступени возвышения должно быть даже отнесено к разряду негативных
ценностей, если душа этого типа стремится превратиться в "чистый дух". Дух
для нее не есть нечто, свободно исходящее изнутри для того, чтобы понять
мир, сразиться с ним и подчинить его своим законам: это нордический способ
духовного творчества. А для человека переднеазиатского типа дух это нечто,
действующее на него снаружи и устанавливающее для него незыблемые законы. "В
начале было слово". Дух это слово, а слово есть буква, а буква нечто
неподвижное, неизменное. Задача человека "поглотить" книгу, т. е. настолько
впитать в себя установленные в ней законы, чтобы ими было пронизано все
внутреннее, все живое до конечной стадии окостенения. Только дух должен
жить, поглотив всю остальную жизнь. Для нордического человека здесь
необъяснимое противоречие: оправдывать существование только неподвижного,
чуждого всему, что мы называем жизнью. И всякое "откровение" в смысле людей
пустыни (т. е. протосемитов) застывает в буквах закона, как только попадет в
руки людей этого типа.
История народов, у которых преобладали кровь и дух этого типа, дала ряд
типичных образов, которые, несмотря на очень различные способы проявления,
все имели целью подобную "одухотворенность". Аскет, который во всем
многоцветии жизни видит лишь соблазн к нарушению закона, а в телесных
мучениях средство умерщвления плоти, ведет совершенную, святую жизнь в
описанном стиле. Ступенькой ниже него стоит толкователь закона. Он выступает
во множестве форм, кончая заучившимся маленьким учеником хедера, который к
четвертому году обучения за буквами уже не видит солнца. Современная жизнь
породила среди живущих в Европе евреев бесчисленные эрзац-формы такой
"одухотворенности". Одна из них отчужденная от природы "чистая"
интеллектуальность, другая беспокойное копание в самом себе по инструкциям
популярных психоаналитических брошюр фрейдистской школы эрзац-путь для
бездуховных людей, сулящий избавление без принесения в жертву плоти "...·
"...· Из этой тяги к одухотворенности возникает и беспокойная жажда
знаний, стремление вечно учиться: для человека этого типа ничто не просто,
ничто не разумеется само собой, поэтому ему трудно во что-либо сразу же
поверить. Он поверит лишь тогда, когда другие соединятся с ним в сообщество,
и все они будут подчиняться одному закону. Доверительные отношения с людьми
из чуждого мира почти невозможны "...·
"...· Но в жизни всегда остается то, что по сути своей не может быть
духовным "плоть". Противоречие между "духом" и "плотью" лежит в основе всех
переживаний людей этого типа. У отдельных личностей оно тем сильней, чем
больше той или иной личностью владеют законы стиля. Если в душе этого типа
живет творческая искра, она служит стимулом творческого беспокойства "...·
"...· Семья это сфера, в которой указанное противоречие теряет силу.
Здесь есть вещи, не лишенные полностью своего простого бытия, "дозволенные"
радости. И чувственные радости, радости "плоти" здесь дозволены, но не как
самоцель: они подчинены цели, которая их освящает. Вино помогает духовной
силе быстрей порвать с плотью. (Все это относится и к духовной семье
общине). Сексуальные наслаждения служат цели продолжения рода, которая