"Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь (Роман о Каменном лесе)" - читать интересную книгу автора

Я родилась под твоими лучами. Ты сделал меня такой, какая я есть. Я
всегда была подвластна тебе.
Почему же я только сейчас увидела подлинную красоту мира? Почему только
поднявшись к тебе ближе, о Священный Близнец, я поняла, что ты воистину бог?
Что-то сдвинулось в моей скомканной душе оборотня и наконец-то заняло
правильное место. Больше никогда не назову я свою кровь нечистой. Горячим
пламенем Четтана пылает она у меня в жилах... Слышите, Чистые братья?
Слышите, лиловые убийцы?! Это мое солнце!.. Это мой мир!
Благодарю тебя, жизнетворное светило.
Ветер деликатно переступил с ноги на ногу, возвращая меня с небес к
насущным проблемам.
- Ох,- почему-то шепотом сказала я, ощупывая свою голову.- Скажи,
Ветер, не много ли мне выпало сегодня откровений? Голова выдержит?
Вороной звонко и весело заржал. Кажется, он был уверен во мне больше,
чем я сама.
Красный как кровь Четтан клонился к закату. Я ехала по извилистому
ущелью, отпустив поводья и погрузившись в размышления.
Но думала я не о том, что рассказал мне хоринг сегодня утром, и не о
том, что открылось мне над пропастью в жаркий послеполуденный час. Причем я
странным образом была уверена, что второе откровение было бы невозможным без
первого - как будто речи Винора расшевелили во мне нечто, до сих пор лениво
дремавшее в глубине души. Нет, все связанные с хорингом воспоминания были
упрятаны в отдельный ларец моей памяти, а ларец закрыт и запечатан.
Когда-нибудь я разберусь с ним - но не сейчас. Я почувствую, когда настанет
время думать об этом.
До сих пор в моей памяти был только один такой запечатанный ларец. Я
задумчиво провела пальцем над правой бровью и дальше по виску. В первом
ларце лежала боль, которую я до сих пор - вот уже девять кругов - не могу
растворить в себе. Потому что не знаю всей правды о том, что случилось со
мной во время зверя. Знаю только отголоски, рожденные теми давними событиями
в человеческой половине моей души.
Во втором ларце боли тоже оказалось предостаточно. Но ключом к нему
была улыбка. Ослепительная и неотразимая улыбка умирающего хоринга.
Отложив на "когда-нибудь потом" воспоминания утра и дня, я обратилась
мыслями к тому, что произошло со мной сегодня на пересвете. Даже точнее
будет сказать - до пересвета.
Мое человеческое сознание попыталось проснуться до захода Меара, когда
мое тело еще оставалось телом зверя. И попытка эта мне изрядно не
понравилась.
А не понравилась она мне потому, что мое человеческое "я" было
совершенно беспомощным. Я не могла управлять телом Карсы, я только видела,
слышала и обоняла то, что воспринимали звериные органы чувств. Но ведь
пробуждение в теле зверя случилось со мной впервые. Что, если в следующий
раз я сумею им управлять?
Карса, судя по всему, видит и ощущает мир не так, как я. И краски, и
запахи - все для нее иное. А то, что я потрогала бы пальцами, Карса ощупает
своими длинными кошачьими усами.
Интересно, как видит мир настоящий зверь, не оборотень? А как - если уж
на то пошло - настоящий человек? Я вдруг поняла, что невозможно определить,
видит ли кто-то точно так же, как ты, или по-другому. Вот, например, все