"Владимир Киселев. За гранью возможного (Повесть про войну) [B]" - читать интересную книгу автора

Вопрос заставил насторожиться: мало ли что на уме у фашистского
прихвостня?
Вновь взялся за работу. Но попробуй успокоиться, когда вот-вот
грохнет, а тебе хоть краешком глаза не терпится глянуть на это зрелище.
"Подойти к окну нельзя - если после взрыва начнут разбираться, этот
фашистский холуй на меня первого укажет..." - подумал Федор.
И все-таки Крылович увидел взрыв. Когда начал соединять провода,
обнаружил, что забыл принести изоляционную ленту. Пришлось идти за ней.
На станции было темно и тихо. Смолк маневровый, растолкав по путям
заночевавшие составы. Парило, как перед грозой. И тут в ночи, там, где
чернели стальные цилиндры, раздался хлопок. Во мраке вспыхнуло багровое
пламя - словно кровь, просочившись, потекла сквозь черную ткань...
"Что-то теперь будет?.." Крылович уловил слабое шмелиное жужжание...
"Самолет! Вот она, спасительная мысль!.."
- Русские самолеты! - закричал он и побежал по платформе.
По станции, опережая его, понеслось эхо: "Русские самолеты! Русские
самолеты!.."
Завыла сирена, вспыхнули прожектора, разом осветив вереницы вагонов,
железнодорожные пути...
Диспетчер, бледный и потный, стоял у раскрытого окна и охрипшим
голосом кричал в телефонную трубку:
- Над Осиповичами русские самолеты, горит состав с горючим!
Увидев Крыловича, он зажал микрофон трубки рукой и процедил сквозь
зубы:
- Где тебя черти носят? Беги на пути, посмотри, что к чему, и сюда.
Начальство требует.
Станцию уже оцепили. На путях началась паника. Русская речь мешалась
с немецкой. Все кричали. У горящей цистерны суетились солдаты, полицейские
из железнодорожной охраны, рабочие аварийной бригады. Они пытались
отогнать горящую цистерну, чтобы огонь не перекинулся на другие цистерны.
Отцепили, но так и не сдвинули с места. Помчались искать маневровый.
Нашли. Но он долго не мог попасть на нужный путь. Сквозь гвалт пробился
истошный крик:
- До стрелки чеши, раззява, и сразу сюда. Того гляди жахнет.
Из разодранного, как после жестокой собачьей драки, брюха цистерны
выбивалось пламя. Оно обволакивало землю, полыхало, текло...
Локомотив приблизился к горящей цистерне, стал оттаскивать ее.
Наконец она взорвалась. Сделалось светло как днем. Огонь разметало на
сотни метров. Потом взорвалась вторая цистерна, третья, четвертая. Пламя
перекинулось на составы с танками, авиабомбами. Казалось, горело все -
составы, земля, небо. Будто ад разверзся. Все бежали куда-то, кричали. И
вдруг земля словно приподнялась и зашаталась. Огромный взрыв потряс
округу. Над станцией взметнулся гигантский огненный смерч. Бомбы и бочки,
падая, взрывались.
Десять часов полыхало пламя над городом, и десять часов земля
беспрестанно вздрагивала от взрывов...


В радиограмме Рабцевич сообщил о диверсии Крыловича следующее:
"...В результате пожара сгорели 4 эшелона, в том числе 5 паровозов,