"Марта Киркланд. Рубиновое ожерелье " - читать интересную книгу автора - Мало ли что когда-то было, - пробормотал он.
- Простите? Он не ответил, и Эмелайн решила, что не станет отдавать рубины этому старику. - Я хотела увидеть леди Сеймур, - сказала она. - Пожалуйста, скажите ей, что я дочь преподобного Джосии Харрисона. - Ее светлость ушла от нас. - Ушла? - Не уверенная, правильно ли поняла его, Эмелайн осторожно спросила: - Вы хотите сказать, что леди Сеймур умерла? Он кивнул, хотя после этого с трудом удержал равновесие. - Семнадцать лет назад ее унесла инфлюэнца. Губы Эмелайн дрогнули при упоминании об инфлюэнце. Очевидно, леди Сеймур умерла во время той самой эпидемии, которая унесла и жизнь Джейн Харрисон. Наверное, это и было объяснением, почему ожерелье пролежало до сих пор никем не востребованное. Решив, что он полностью выполнил свои обязанности, дворецкий повернулся и уже хотел закрыть дверь, Эмелайн уперлась в нее двумя руками. - А лорд Сеймур? - спросила Эмелайн. - А хозяин сейчас дома? - Хозяин уехал. - Скоро ли он вернется, вы не знаете? У меня есть вещь, которая принадлежит ему. Вещь, которую я должна отдать ему лично. - Очень хорошо, - сказал старик и отошел в сторону, чтобы Эмелайн могла войти. - Вы можете подождать в салоне вместе с остальными. Вместе с остальными? У его светлости прием? У нее не было намерения врываться в дом посреди веселой вечеринки. Эмелайн приостановилась, понимая гостиную, заполненную мужчинами. Конечно, Эмелайн знала, что о ней сразу все подумают. Однако она хотела вернуть ожерелье, которое ее семья так долго хранила. Это желание пересилило боязнь оказаться одной в доме холостого мужчины. И, расправив плечи, Эмелайн последовала за дворецким через мрачный холл с темными драпировками и тяжелой старомодной мебелью. Дворецкий жестом указал на дверь, слегка пошатнулся, что можно было принять за поклон, а затем продолжил свой путь дальше по коридору, предоставив Эмелайн войти в салон самой, без всякого объявления. И если ее появление и удивило кого из находящихся в ней, то вид гостиной был действительно шоком для Эмелайн. В огромной мрачной комнате, где с потолка свисала клочьями паутина, сидели скромный джентльмен и женщина с потрясающе огненными волосами и невероятно пышной грудью. У джентльмена была внешность помощника приходского священника, насколько могла судить Эмелайн, а как дочь пастора, она видела их не меньше дюжины, - и он был одет во все черное. Женщина - определенно "штучка", как сказала бы Пегин, - вырядилась в просторную мантилью и юбку из палевого подкладочного шелка. Яркость этого ансамбля усиливали умопомрачительная золотистая горжетка из крашеного лебяжьего пуха и оранжевая шляпка с перьями, из-под которой выбивались толстые локоны, обрамляющие разрумяненные щеки. Эмелайн старалась не смотреть на эти локоны, выкрашенные почти в тон мантильи, но не могла не заметить той вольности, с которой эта женщина накрасила - очень густо - губы и ресницы. Женщина положила руки на бедра и с плохо скрытым раздражением посмотрела на Эмелайн. |
|
|