"Пантес Киросон, Петр Калиновский. Очевидцы бессмертия " - читать интересную книгу автора

Стены её покрыты окнами или дверьми, и под каждым - балкон, похожий на
высунутый изо рта язык, И множество-множество таких дверей, подобных
разверзтой пасти, и балконов, языкам подобных.
Когда мы подходили к этой ужасной башне, казалось, она наклонилась на
нас и вот-вот рухнет!
Мне стало страшно, и я отвёл от неё глаза. В другой стороне от башни я
заметил не то ярмарку, не то базар. Там была тьма людей. Люди толпились,
шумели, кричали, как лихие торговцы или цыгане. Да и лица у них были
смуглые, как в саже. Худые и совсем голые люди...
К башне прилегали какие-то пристройки. По крышам похожи на храмы, а
стены мрачные и совсем не похожие на церковь. А что происходило на площади,
я так и не разглядел. Чёрный дым поднимался и поднимался кверху. И мне
казалось, что это сам чёрный дым скрежещет, вопит и гремит.
Я не вытерпел и спросил Старца: "Не война ли там?" Но Старец сказал:
"Нет, это бесовские ристалища. Когда взойдём на башню, ты сам их увидишь".
Вход на площадь, где гремело бесовское ристалище, был через башню. Я
заметил ворота, ведущие во двор башни. Через ворота входили и выходили люди,
и люди необычайно страшные. Вернее, они могли называться людьми только
потому, что ходили на двух ногах и речь их напоминала человеческую, но
подобие они имели звериное. Когда же я стал присматриваться к ним, то мне
показалось, что это люди, надевшие на себя звериные шкуры. Одни носили
волчьи, другие - собачьи и медвежьи, третьи одеты в свиные и львиные. Я
никак не мог понять, что это за ряженье и к чему эта страшная комедия? И
лица свои они не показывали, на них были надеты звериные головы с выколотыми
глазами, разверзтыми и окровавленными пастями.
Старец сказал мне: "Чем страшнее и омерзительнее они одеты, тем больше
страха наводят на голых-чёрных и тем большими почестями у них пользуются".
В ворота входили только зверо-люди. Голых-чёрных-худых не впускали, да
они, видно, и сами боялись к ним приблизиться.
Тут был ещё один забор. Не тот, в котором я видел огонь, а другой,
огораживающий двор башни. Он был подобен круглому мосту из каменных плит, но
плиты эти лежали не на столбах, а на людских спинах и головах. Плечо к плечу
стояли под мостом люди, и так трудно было им держать мост на плечах, что
ноги их вросли в землю, а головы свернулись на плечи. Каменный мост
подпирали и мужчины, и женщины, но я не мог ещё понять: живые это люди или
изваяния?
А на мосту вместо ограды, как столбы, стояли другие человеческие
фигуры. Они были скованы четырьмя рядами цепей, проходивших от шеи к шее, от
пояса к поясу, от колен к коленам, от щиколоток к щиколоткам. На головах их
были шлемы с рогами, а на груди каждой висел человеческий череп. Я так и не
мог понять: живые они или так искусно изваяны, что трудно отличить от живых?
Я знал, что мы уже за границей, но всё, что я видел до сих пор, ужасало
меня, и всё сильнее овладевали мною страх и омерзение.
Мы направились к воротам, что вели во двор башни. Они были такие
страшные, что я оцепенел. Это были не ворота - а громадная львиная пасть! В
тёмном своде ворот висели огромные клыки, и, казалось, вся пасть
содрогалась, как живая. Видя мою оторопь, Старец взял меня за руку и повёл
через разверзтую исполинскую пасть. Я зажмурил глаза и затаил дыхание,
ожидая, что пасть со скрежетом захлопнется и мы будем измолоты огромными
жёлтыми клыками...