"Инна Кинзбурская. Один год в Израиле (записки репатрианта)" - читать интересную книгу автора

команде, которую набрала ирия, в основном, и были люди немолодые -
единственный шанс заработать. Отличались возрастом только двое: парень лет
двадцати, студент, он решил подкопить денег к будущему учебному году, да
долговязый неуклюжий экономист из Риги, занимавший там немалый пост в каком-
то министерстве. Оба прилично знали иврит и были очень кстати в общении
начальства с безъязыкими олимами.
В первые дни команда подметала улицы. Каждый - свою, площадь побольше -
двое. Так пришлось, что в это время был длинный мусульманский праздник, и
арабы, выполняющие в нашем городе эту работу, отдыхали. Так что олимам дали
тележки с ведрами и метлы - вперед.
- Где ты сегодня убирал? - спрашиваю я вечером. Муж пытается на все
смотреть с иронией.
- Сегодня в центре. Не знал, что делать, подметать под столиками или нет.
В центре нашего городка на небольшой площадке, где улица изгибается,
образуя уютный угол, как грибы на поляне, стоят столики под навесами. За
ними всегда полно народу. Старые громкоголосые евреи, компании молодых
парней и девушек - все любят посидеть здесь за чашкой кофе, выпить по
стакану пива.
- Ну - и?
- Решил: зачем людям мешать? Пусть спокойно пьют и жуют. Все равно все
бросают под стол.
В самом деле, наш городок не отличается чистотой.
В другой раз муж подметал возле банка, я проходила мимо и приметила его
взгляд на окурок, брошенный вышедшим из банка мужчиной на только что
подметенную площадку.
Слух о том, что "мой" нашел работу, мигом разнесся среди наших знакомых.
- Поздравляю, - сказала мне одна ульпановская одноклассница. Сказала
вроде с шутливым сочувствием, но я уловила и некоторую долю зависти. - Ваш
муж стал академиком. В дворники берут только с высоким званием.
- Что за чушь! Это только в Иерусалиме. А для нашего городка достаточно
быть просто научным работником.
Мы прожили вместе много лет, я знала мужа, он никогда не чурался никакой
грязной работы. Но тут ему было тяжко.
- Хотел закурить, - рассказывал он. - Забыл спички. Смотрю - выходит один
из машины с сигаретой. Я попросил прикурить, он не протянул мне горящую
сигарету, а стал хлопать себя по карманам, ища зажигалку. Не нашел, вернулся
в машину - забыл зажигалку там. И дал прикурить.
- Но может быть, это наоборот - уважение. Не поленился вернуться, чтобы
взять зажигалку.
- Ну конечно! Здесь очень уважают всех дворников. А к дворникам-олимам
относятся с особым почтением.
Закончился мусульманский праздник, арабы вернулись к своим метлам.
Несколько метел до конца месяца еще оставались свободными, желающие могли
продолжать уборку улиц. Остальным предложили косы и вилы - убирать бурьян на
заросших городских пустырях. Муж выбрал косу. Он смолоду был спортивен и
любил поработать до пота. Здесь сходило с него много потов - стоял необычно
знойный апрель. От зари до зари он махал косой, не удобной, не как русские
косы, а короткой и куцей, надо было сгибаться. Возвращался совсем без сил,
чтобы завтра подняться с солнцем. Но мы видели - это легче, чем метла.
Одному из команды повезло, его приняли на постоянную работу - убирать