"Екатерина Кинн, Наталия Некрасова. Самое тихое время города " - читать интересную книгу автора

Рождество 2005
Год завершается, солнце катится в нижнюю точку, к кратким дням и долгим
ночам. На улицах слякоть, желтые огни фонарей отражаются в черных лужах,
поблескивает предательская наледь, мелкий снег сыплет с низкого неба и
исчезает, коснувшись асфальта. Смутное время, когда в толпе то и дело
мелькают фигуры с пустыми глазами, прячущие под элегантными одеждами ВОВСЕ
НЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ПЛОТЬ И СУТЬ, и в зеркальных витринах модных магазинов на
Тверской и Кузнецком отражаются - если посмотреть под определенным углом -
дамы в пышных платьях и старинных шляпках, в сопровождении франтов во фраках
и щеголей в мундирах с эполетами и аксельбантами, а среди дорогих машин на
стоянке нет-нет да и заметишь карету с гербом.
Время, когда начинаются чудеса, возможные только на рубеже между
годами. Да, крестный Дроссельмайер именно сейчас мастерит чудесные игрушки
для детей Штальбаумов, уже готовы колесики и рычажки, ленты и кружева,
пряничные человечки и сахарный снег, и Щелкунчик улыбается во весь рот с
полки...

В квартире темно. В небольшой прихожей на вешалке томится одинокая
зимняя куртка. В квартире три комнаты, три белые двери выходят в прихожую.
Одна, та, что возле кухни, дальняя, закрыта. В ту комнату хозяин редко
заходит, там поблескивают хрусталь и фарфор за стеклянными дверками резного
дубового серванта, там в шифоньере висят вещи, которые уже никто никогда не
наденет, пахнет нафталином и лавандой. Две другие двери приоткрыты. В
маленькой комнате, похожей на пенал, спит на низкой тахте хозяин квартиры.
На стене висит пучок еловых веток, обвитых красно-серебряной ленточкой, на
ветках висят маленькие елочные игрушки - несколько шариков с вишню размером.
На накрытом пожелтевшей кружевной салфеткой столике-подставке в углу стоит
кубок.
За окном идет снег. Он уже укрыл серый асфальт, сровнял выбоины, убелил
крыши. Снежинки в конусе зеленоватого света кружатся, как блестки внутри
стеклянного шара. Неба не видно, как будто там, в темной вышине, есть только
снег, и чем выше, тем он гуще.
Андрей любил Новый год. В детстве, когда он жил с родителями в далеком
южном городе у подножия гор, на Новый год всегда падал снег. И пацаны
катались в соседнем дворе с горки на санках и картонках. А потом он шел
домой. Горели оранжевые, как новогодние мандарины, фонари, от черных тополей
и от Андрея на снег ложились голубые тени - потом он узнал, что такое
дополнительные цвета и как цветной свет дает на белом цветную же тень. Снег
обычно шел вечером и ночью, а днем подтаивал под ярким горным солнцем. Зимы
детства - это пушистый покров, синие тени, оранжевый свет фонарей вечером и
сверкающий радужными искрами крупнозернистый наст, яркое, почти яростное
солнце в прозрачном голубом небе и парящие на юге четкие бело-синие горы
днем.
Здесь фонари на его улице горели зеленоватым светом.
Московские зимы показали ему значение слова "зимовать". Переживать день
за днем обжигающие холода, слякотные оттепели, ледяной ветер, бесснежные
морозы, бессолнечные дни. Московская зима - серый снег, тусклые унылые
деревья, торопливо бегущие от метро к подъезду или входу в магазин прохожие.
Серый цвет. Но иногда бывает и так, что, заснув под мерный шорох снега за