"Стивен Кинг. Руки Джона Коффи" - читать интересную книгу автора

бы точно такое же отрицательное движение головой. Где-то я вычитал
фразу, которую все время помню: что-то про "загадку, окутанную
тайной". Именно это и представлял собой Джон Коффи, и спать по ночам
он мог только потому, наверное, что ему было все равно. Перси называл
его "идиот", жестоко, но не так далеко от истины. Наш великан знал
свое имя, знал, что оно пишется иначе, чем напиток, и это все, что ему
хотелось знать.
И, словно подчеркнув это мне еще раз, он намеренно покачал опять
головой, потом лег на койку, положив сло-женные ладони под левую щеку,
как подушку, и отвер-нулся к стене. Ступни его свисали с койки, но его
это нисколько не волновало. Рубашка на спине задралась кверху, и я
увидел шрамы, исполосовавшие кожу.
Я вышел из камеры, закрыл замки, потом посмотрев на Делакруа,
который, вцепившись руками в прутья решетки, глядел на меня с
беспокойством. А может, даже со страхом. Мистер Джинглз восседал у
него на плече, и его светлые усики шевелились.
- Что этот черный человек делал с тобой? - прошептал Делакруа. -
Это что у него, амулет? Он приложил к тебе амулет? - Странный
французский акцент рифмовал "амулет" и "туалет".
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Дэл.
- Понимаешь, черт бы тебя побрал! Посмотри на себя! Весь
переменился! Даже походка изменилась, босс!
Наверное, и вправду моя походка стала другой. Я не ощущал боли в
паху, чувствуя вместо этого умиротворение, близкое к восторгу, - тот,
кто хоть раз страдал от сильной боли, а потом выздоровел, понимает, о
чем речь.
- Все в порядке, Дэл, - настаивал я. - Джону Коффи просто
приснился кошмарный сон, вот и все.
- Он колдун с амулетом! - с горячностью произнес Делакруа. На
верхней губе у него выступили капельки пота. Дэл не так много видел,
но ему хватило, чтобы перепугаться до смерти. - Он приносит несчастье.

- Почему ты так думаешь?
Делакруа взял мышонка на ладонь. Он прикрыл его другой ладонью и
поднес к своему лицу. Потом вынул из кармана кусок розового мятного
леденца. Протянул его мышонку, но тот сначала не обратил на леденец
внимания, а вытянул шею, принюхиваясь к дыханию человека, словно
вдыхая аромат цветов. Его бусинки-глаза были полуприкрыты и на
мордочке написано выражение восторга, Делакруа поцеловал его в носик,
и мышонок позволил себя поцеловать. Потом он взял предложенный кусочек
леденца и принялся жевать. Делакруа смотрел на него несколько секунд,
затем перевел взгляд на меня. И я сразу понял.
- Тебе мышонок сказал, - произнес я. - Так?
- Oui.
- Так же, как прошептал свое имя?
- Да, он шепнул его мне на ухо.
- Ложись, Дэл, - предложил я. -- Отдохни. Все эти шептанья,
наверное, тебя утомили. - Он сказал что-то еще, должно быть, осудил за
то, что не верю ему. Его голос снова долетал как бы издалека. А когда
я вернулся к столу дежурного, мне казалось, что я не иду, а плыву или