"Диана Кинг. Робин Гуд против шерифа " - читать интересную книгу автора

весьма дельное участие в создании нового монашеского ордена. Рыцарь
Бенджамин, прекрасно игравший в то время на лютне и владевший специальным
сигналом рога, по которому его узнавали хозяева всех франкских замков,
занимался тем же, чем был занят и теперь, - собирал пожертвования богатых
вельмож и внезапно разбогатевших после удачных вылазок рыцарей. И все во
благо ордена, во благо истинного духовного братства.
Робин тем временем находился совсем недалеко от гостеприимных
монастырских стен. Пройдя через торговую площадь, он устремился в
Даунинг-стрит - одну их тех узких улочек, где и в самый жаркий день
чувствуешь себя, словно на дне заколдованного подземелья. Стоявшие напротив
друг друга на расстоянии едва не вытянутой руки высокие дома своими крышами
практически всегда закрывали от наблюдателя полуденное солнце, оставляя ему
возможность полюбоваться лишь узкой полоской иссиня-голубого неба.
Удивительно, что при этом в нижних этажах Даунинг-стрит находилось несколько
торговых лавок, хорошо известных среди лондонской знати: в основном тут
хозяйничали торговцы восточными тканями, сладостями и украшениями, а запах
баранины, запекавшейся в нескольких выставленных прямо на улицу мангалах,
способен был помутить разум самого привередливого обжоры. В одну из таких
лавок, отодвинув прикрывавшие вход занавеси, вошел и Робин.
Внутри все пространство лавки было перегорожено висевшими на невидимых
нитях роскошными персидскими коврами (опытный глаз заметил бы, что некоторые
из этих дорогих товаров - подделки).
- Сулейки, я тебе говорю, поди к Иосифу и объясни ему, что
задерживается с оплатой твой хозяин не потому, что наглец и идиот, а потому,
что в связи со штормом произошла задержка в возвращении корабля, груженного
рисом, изюмом и специями. Я тебе что, непонятно это сказал? Так напиши еще
раз, иди, чтоб мне провалиться! - слышалось, как отчитывал кого-то невидимый
за скопищем ковров хозяин, узнав голос которого, Робин посветлел и тепло
улыбнулся. Послушав еще минуту перебранку хозяина с помощником, Робин
вежливо откашлялся, давая понять, что в лавке томится снедаемый жаждой
приобретения покупатель.
- Да погоди ты там, не убегай, - вновь обратился хозяин к Сулейки, а
затем выступил из-за ковров.
- У тебя уже свой корабль, Саланка? - выступив навстречу высокорослому,
коротко остриженному бородачу-сарацину, улыбнулся Робин.
- Ты?! Дружище! Как же это так, сколько же это времени мы с тобой не
виделись? Совсем совесть потерял? Робин, Робин из Локсли? О, слава Аллаху,
какой гость, какой сегодня удачный день! Сулейки, посмотри, какого человека
нам привел Господь. Выйди, посмотри, я ведь тебе о нем столько
рассказывал! - заключая Робина в стальные объятия, вопил обрадовавшийся, как
мальчишка, хозяин. - Пять лет, пять долгих лет ты не показывал сюда носа. Ах
ты, проклятый, а все такой же здоровущий!
- Да и ты, старый черт, мог бы выбраться ко мне в гости. Там, может
быть, не так весело, как когда-то бывало, зато охота по-прежнему хороша, да
и девушки из наших мест до сих пор оплакивают твою бороду.
Сказав это, Робин почувствовал, как старый друг его внезапно изменился
в лице. "Что-то я сболтнул не того", - подумал Робин и озадаченно обернулся,
следуя взглядом за приятелем. Позади них стояла вышедшая из лабиринта ковров
смуглолицая девушка, полнобедрая, с миндалевидными резко очерченными глазами
и черными, как смоль, волосами - настоящая восточная красавица.