"Валери Кинг. Покорившие судьбу" - читать интересную книгу автора

бала. Итак, думала она, что же теперь?
После контрданса лорд Питер, как того требовал заведенный порядок,
отошел от нее, чтобы дать ей возможность побеседовать перед началом танца со
следующим кавалером, а самому разыскать даму для следующего танца. Глядя ему
в спину, Джулия гадала, чем закончится это вялое ухаживание.
Несколько позже, выходя из чайной комнаты в восьмигранный вестибюль,
расположенный между двумя главными крыльями Дома балов и собраний, она
издали заметила в дверях бальной залы вездесущего распорядителя в обществе
приезжего офицера. Офицер, высокий и красивый, выделялся из толпы
безукоризненной военной выправкой. В приглушенном свете вестибюля он
показался Джулии смутно знакомым. Интересно, давно ли он в Бате? - подумала
она. Синий, с красными лацканами мундир сверкал серебряными галунами и
нашивками. У офицера была классическая фигура атлета: широкие плечи, тонкая
талия, узкие бедра; под белыми шелковыми бриджами угадывались сильные
мускулистые ноги.
Неожиданно для самой себя Джулия почувствовала странное влечение к
этому совершенно чужому человеку; прежде за нею как будто ничего подобного
не водилось. Она замедлила шаг и, торопливо раскрыв кружевной веер, стала
обмахивать раскрасневшееся вдруг лицо.
Судя по темно-бронзовому оттенку кожи, офицер, очевидно, долго
прослужил на Пиренейском полуострове. Серые глаза на загорелом лице казались
особенно выразительными. Длинные, черные как смоль волосы были перевязаны на
затылке черной ленточкой. Это тоже отличало незнакомца от остальных - в
последнее время мужчины почти поголовно стриглись "под Брута", как отец
Джулии, или "под херувима", как лорд Питер, - и сообщало его наружности
неистовость, несколько необычную для такой обстановки. Пожалуй, больше всего
он походил на героя байроновского "Корсара".
Цвет мундира принадлежал, по всей вероятности, полку легкой кавалерии.
Джулии тут же вспомнился майор Эдвард Блэкторн - ее Эдвард, которого она не
видела вот уже восемь долгих лет, хотя и писала и получала от него письма
все это время. Даст Бог, когда-нибудь, когда война кончится, он найдет время
заехать в Бат, к своему дяде, сэру Перрану Блэкторну, и, быть может,
навестит тогда и обитателей Хатерлея. Впрочем, после изгнания Бонапарта
майор был приписан к штабу Веллингтона, так что вряд ли он мог в ближайшее
время возвратиться в родные края.
Внимательнее присмотревшись к незнакомцу, Джулия нашла в нем смутное
сходство с Эдвардом, и от этого ей еще сильнее захотелось увидеть своего
старого друга. Когда они последний раз виделись перед его отъездом, она была
еще тринадцатилетней девочкой, а он бравым восемнадцатилетним лейтенантом.
На прощание он обещал писать ей - и, кстати сказать, сдержал слово, - после
чего задумчиво оглядел ее, сказал, что скоро она превратится в настоящую
красавицу, и нежно поцеловал прямо в губы. К удивлению Джулии, губы у
Эдварда оказались неожиданно мягкими. Даже сейчас, стоило ей, прикрывшись
веером, дотронуться кончиком пальца до собственных губ, как забытое ощущение
от того давнего поцелуя тут же вернулось к ней. Странно, думала Джулия: ведь
прошло столько лет!.. Неужели восемь?
- Мисс Вердель! - Голос распорядителя бала оторвал ее от
воспоминаний. - Мисс Вердель, у меня для вас отменный кавалер, мой новый
знакомый! - Он спешил к ней, увлекая за собою офицера. - Позвольте
представить вам племянника сэра Перрана, майора Блэкторна. Не знаю, помните