"Роман Николаевич Ким. Агент особого назначения " - читать интересную книгу автора

же спуститься вниз ко входу в гостиницу. Ночь была на исходе, уже начинало
светать. Очевидно, у телефонистки действительно очень важное дело.
Я спустился в вестибюль и подошел к двери. Телефонистки не было. Перед
гостиницей расхаживал полицейский в белой чалме. Ко мне подошел высокий
длиннолицый - гоминдановский террорист, на этот раз без головного убора. Я
отшатнулся. Он коротко поклонился и сказал, что должен сообщить мне кое-что
очень важное для меня. Свет большого фонаря над входом падал на нас. В
вестибюле никого не было.
Длиннолицый тихо заговорил. Надо мной нависла грозная опасность. На
меня нацелились - с одной стороны, английская полиция, с другой - хунбанцы.
Они уже сделали мне предупреждение. Из моего шкафа уже изъяли гавайскую
рубашку. Это сделала английская полиция. Рубашка будет использована как
вещественное доказательство. Она выпачкана кровью Ляна, которого я пытался
убить, чтобы он не выдал меня. С самого начала расследования я старался
выгородить Ляна, не делал обыска у него и с его ведома спрятал у себя
какой-то документ старика Фу. Хунбанцы изъяли этот документ у меня...
Я ахнул и, не дослушав длиннолицего, побежал к себе. Он не соврал.
Рубашки в шкафу не было - негласный обыск, очевидно, произвели днем, когда
я ходил обедать. Но страшней было другое - из чемодана исчезло то письмо на
шелку, которое я спрятал на самом дне вместе с деньгами Уикса.
Я тотчас же сел писать рапорт на имя Фентона о том, что дважды
подвергся обыску - со стороны английской полиции и со стороны
бандитов-хунбанцев - и прошу оградить меня от подобных действий.
Рано утром я решил пойти с этим рапортом в управление.
Около шести часов утра меня разбудил Шиаду. По его лицу я сразу понял:
произошло что-то очень серьезное. Он протянул мне несколько фотографий. Их
только что принес ему один знакомый из гоминдановского консульства. Меня
сняли, когда я стоял ночью у входа в гостиницу вместе с красным эмиссаром.
Я вытаращил глаза: с каким красным эмиссаром? Это же тот самый
гоминдановский головорез, длиннолицый, который охотился однажды на Шиаду.
Шиаду махнул рукой. Этот длиннолицый вовсе не гоминдановец. У него
фальшивое удостоверение. Он красный. И меня сняли рядом с ним. Теперь мне
угрожает смерть не только со стороны хунбанцев, но и гоминдановцев.
Я сел за стол и обхватил голову руками. Ничего не понимаю, какой-то
запутанный, сумасшедший клубок. Хунбанцы - гоминдановские террористы -
красные - Фентон с Яном - все хотят погубить меня. Со всех сторон грозит
гибель. Я взял со стола рапорт на имя Фентона и сказал, что пойду прямо к
Фентону на квартиру и расскажу обо всем.
Шиаду схватил меня за руку. Фентон вчера распорядился арестовать меня.
Скоро придут за мной. Я буду обвинен в убийстве старика Фу и в покушении на
Яна и Ляна. Суд непременно даст мне виселицу. Насчет этого можно не
сомневаться. Мне остается одно - бежать.
Зазвенел телефон. Шиаду взял трубку и передал мне. Я услышал голос:
"Ты не поставил вазу с белыми цветами. Значит, не согласен? Ты умрешь
сегодня".
Я выронил трубку, Шиаду поддержал меня под руку и усадил на стул,
затем схватил со стола рапорт, скомкал его и сказал, что сейчас он вылетит
в Макао и может взять меня. С билетом и со всем остальным устроит. Я должен
быстро собраться.
Я спросил: а как же быть с Уиксом? Я не могу бросить здесь дела.