"Анатолий Ким. Близнец (Роман)" - читать интересную книгу автора

можете переписать, мне они ни к чему.
И я протянул Василию черную записную книжку, открытую на развороте, где
на правой странице четкими латинским буквами и крупными цифрами были
обозначены реквизиты и номер банковского счета.
Я усадил брата за письменный стол, сам пристроился в креслице рядом,
закурил сигарету (оказывается, я курил белый "Marlboro") и с великим
любопытством стал разглядывать его.
Все, что ни делал я, выходило у меня уверенно, по-военному четко,
неспешно: доставал из внутреннего кармана пиджака записную книжку, придвигал
брату стул, вынимал сигареты и закуривал... Но еще за мгновение до каждого
из этих действий я не знал, что буду их производить, не ведал, что черная
книжечка лежит в левом внутреннем кармане пиджака и что произнесу перед
Василием следующие слова весьма торжественным тоном:
- Вот мы и встретились, брат. Мы когда-нибудь должны были встретиться!
Хотя бы раз в жизни.
- А вы действительно мой брат? - был задан вопрос.
- Да,- ответил я.- Но с этим одновременно нам нужно усвоить, что я есть
ты (давай перейдем на "ты"), а ты есть я. То есть мы одно целое, но
существуем разделенными - в двух разных состояниях.
Теперь - пересеклись. Но если с тобой все ясно: Василий
Викторович Немирной, по паспорту - Мирный,- со мной, брат, все намного
сложнее. Многое остается неясным, даже для меня самого.
- В чем неясность?
- Очевидно, я существую в том же виде, в каком существуют призраки. А
точнее - подпитываюсь от того вида не известной еще нам энергии, которая
обеспечивает некоторым людям способность подвергаться всяким трансам,
наваждениям и одержимости.
- Не очень-то понятно...
- И мне тоже. Я пытаюсь сейчас объяснить то, что происходит со мной в
моей жизни. Мне только одно доподлинно известно: я есть, я существую. Но мне
неизвестно, какой я, как на самом деле выгляжу.
- Ты выглядишь вполне прилично.
- Это одна видимость. Я же говорю: одержимый... До вчерашнего вечера
мне ничего не было известно о существовании подполковника. А сегодня - вот я
перед тобой, сидим, беседуем.
Он лишь представляет меня - он одержим мной. Почему, как это происходит
во мне, я не могу тебе объяснить, потому что и сам не знаю.
- А что же с ним происходит? - спросил Василий и не без тайного
удовольствия фамильярно ткнул указательным пальцем в грудь подполковнику.
- Как видишь, ничего особенного,- ответил тот, добродушно усмехаясь,
отчего на разъехавшихся щеках его обозначились симпатичные ямочки. Я вполне
благополучный одержимый.
- Но такое у тебя происходит не первый раз, я полагаю...
- Разумеется. Всю жизнь происходит, сколько помню. И все из-за твоих
фантазий, брат. Кем только я не был по твоей милости...
- Но что происходит с теми, в которых ты... как бы это сказать...
поселяешься?
- Не знаю. Никогда этим не интересовался. Должно быть, ничего
особенного не происходит. Если, конечно, нас не убивают или мы сами не
умираем.