"Анатолий Ким. Поселок кентавров" - читать интересную книгу автора

И вот пять или шесть гибких красоток, прилетевших на зов матроны, гнали
с поля мохнатого битюга, атакуя его задом наперед и вскидывая свои стройные
бабки выше спины.
Все это видел пришлый торговец, бродя полями в поисках заработка. И
если хозяйка поля бывала настроена добродушно после недавнего свидания с
каким-ни*будь гостем, то позволяла человеку зайти на поле и немного попеть и
поплясать перед нею.
Ублаготворение вздыхая и лениво поигрывая приподнятыми на ладонях
грудями, она смотрела, как иноземец танцует под свое пение и хлопанье в
ладони. Потом она вознаграждала его корнеплодом и недолго разговаривала с
ним по-кен-таврски, забавляясь тем, как смешно он произносит слова.
- Что будешь делать,- спрашивал торговец,- если придет начальник Пуду и
сожрет всю твою лачачу?
- Где Пуду?- оживлялась кентаврская баба и оглядывала ближайшие кусты.-
Если ты увидишь его, то скажи ему, пусть приходит ко мне.
- Значит, все вы одинаковы,- бормотал тоскливый иноземец.- Всем вам
одно только подавай, да побольше.
Женокобылица молча взирала на него, щуря раскосые глаза, и он, видя в
них немой вопрос, давал объяснения:
- Ну да, этого самого: бельберепским лемге тебе в текус.
Но тут четвероногая хвостатая женщина закрывала глаза и, обронив на
грудь голову, сцепив на животе руки, погружалась в неодолимую дрему.
А иноземец бормотал, уставясь пустыми глазами в ее лохматую макушку:
- Какими тяжкими путями я добирался до вашей проклятой страны! Но это
во второй раз.
В первый же раз мне пришлось сделать всего два шага, чтобы оказаться у
вас.
Передо мною раскрылась завеса мира!.. Это случилось, когда я шел с
караваном по финикийской каменной пустыне.
От каравана я отстал, но зато оказался почему-то в вашей Кентаврии, и
карманы мои были полны пуговицами.

ОТСТУПЛЕНИЕ 4.

Когда люди начали умирать в караване от кровавой " холеры, купец стал
срезать с их одежды пуговицы, ибо заметил, что у каждого на одежде они
особенные.
Он хотел эти пуговицы сохранить в память о погибших. Караван был
огромным, каждый день умирало много людей, и скоро карманы у купца
наполнились пуговицами.
А от каравана осталось всего шесть человек. Тут начался холерный понос
у самого купца, и он подумал с горечью, что напрасно собирал чужие пуговицы.
Когда он, ослабев, свалился с седла, пятеро спутников даже не оглянулись и
уехали дальше.
Вслед за ними ушла и его лошадь - в числе других лошадей, которые
оседланными, но без седоков следовали за караваном. Купец увидел неда*леко
от того места, где лежал, белый песчаный оползень на крутом склоне холма,
заросшем небольшими раскидистыми деревцами. И в неимоверной тоске захотелось
ему умереть, лежа на этом белом склоне.
Он поднялся на ноги и, пересиливая смертную слабость, направился к