"Дина Калиновская. О, суббота! (Повесть, ж."Дружба Народов" 1980 N 8)" - читать интересную книгу автора

нет, но люди те же.
Приятные люди, особой красоты лица, особой легкости фигуры.
Он ясно вспомнил четыр╕х старух в черных платьях и черных мягоньких
сапожках.
Они сидели на солнышке возле т╕плой стены большой белой юрты.
Белоснежные марлевые платки обвязывали их лбы, а длинный угол платка
красиво свисал от виска вдоль щеки.
Все четыре были сухощавы и на корточках под стеной сидели бесподобно
гибко, как девочки-подростки. Они смотрели мимо кучки эвакуированных и
разговаривали между собой.
Эвакуированные ждали кого-то, и ожидание затянулось. Старухи не
понимали языка и не предлагали ничего купить, и так бы и осталось, если бы
не мальчик, если бы годовалый мальчик не слез с чемодана и не приковылял
на кривых ножках к их стройным коленям. Тогда было принесено молоко в
мисках, леп╕шки, масло и кумыс, а денег старухи брать не захотели.
Это были очень старые старухи, постаревшие ещ╕ при баях.
Саул Исаакович предпочел не говорить Симбеку, что в Казахстан он был
эвакуирован как инвалид, после тяжелой нервной болезни. Его ровесники
уходили в ополчение, а он был эвакуирован, как ребенок или женщина.
"Нет, не все надо знать таким молодым о старших, совсем не
все",-подумал он.
- А степь, отец! Разве ты не видел степь?-горячо спросил мальчик.
- Что значит не видел степь? Как можно в Казахстане не видеть степь?
- Нет, отец,-закачал головой Симбек. - Степь ты не видел. Ты бы не так
сказал, если бы видел. Не все русские могут видеть степь. - А сам зырк и
зырк на море, можно было подумать, что он стеснялся при постороннем
смотреть на море прямо.
"А что я знаю про казахов?-подумал Саул Исаакович, не переставая
улыбаться мальчику. Впервые в жизни в нем не угадали еврея, обычно
угадывали с первого взгляда. - В самом деле! Отличу я казаха от киргиза?
Сомнительно. А от монгола?
Навряд ли".
- Киргиз на казаха похож?
- Киргиз?
- Ну, ты своего сразу узнаешь? Не перепутаешь с киргизом или там, к
примеру, с монголом?
- Я?-Симбек захохотал. Он залился, защелкал, запрокинул на спину
круглую голову. - Как я спутаю? Киргиз какой? А монгол какой? А казах
какой!.. - И опять забулькал, защебетал и забыл даже на минуту о море.
Что-то еще помнил Саул Исаакович, не одну ведь юрту или кумыс, что-то
еще о казахах, что-то такое, что полезно было бы знать скула-стенькому,
что-то касающееся войны и военной славы казахов, но что именно, вспомнить
сейчас не мог и злился на себя, убежденный, что вспомнит моментально, как
только они с мальчиком разойдутся. А надо бы показать этому суслику, этому
верблюжонку, что старый человек, живущий за черт знает сколько километров
от Казахстана, знает о казахском народе нечто такое, о чем этот степной
птенчик и понятия не имеет.
- У меня есть домино, можно бы сыграть,- сказал Саул Исаакович. - Но ты
простудишься. Видишь, что за туча! Уверяю тебя, сейчас будет кошмарный
дождь и у тебя окончательно промокнут ноги. А мокрые ноги не просто