"Кимберли Кейтс. Утренняя песня " - читать интересную книгу автора

останавливались, чтобы поприветствовать хозяина и поболтать о предстоящем
празднике.
Ханна вздрогнула, вспомнив поместье отца, полуразрушенное, запущенное.
Он проиграл все, кроме маленького надела, поскольку это была наследуемая
земля, которую не имели права отчуждать.
Она любила каждый камень и каждое зеленое поле, но, даже будучи
ребенком, беспокоилась из-за того, что видит ветхие жилища, в которых
изможденные семьи ютились вместе с коровами и свиньями, а матери не держали
колыбели у огня, а ставили их так, чтобы младшего ребенка не залило дождем
через дыру в крыше.
Она понимала, что что-то было неправильно, чувствовала это. А когда в
перерывах между партиями в карты отец выслушивал ее детские опасения, его
грудь сотрясалась от снисходительного смеха: "Так было всегда. Мрак во
времена деда и деда его деда. Кто я такой, чтобы спорить с этим?
Помнишь, мы нашли крольчат в норе? Эти люди подобны тем крольчатам -
они находят удовольствие в том, что живут все вместе. Они не похожи на тебя
и на меня".
Она так любила отца. Смеющийся, веселый, красивый папа.
Она так хотела ему верить.
- Ханна? - Голос Остена вывел ее из задумчивости. - Что-то случилось?
С тех пор как он помог ей сесть в фаэтон, он ни разу не взглянул ей в
глаза. А сейчас внимательно смотрел на нее.
- Ничего, - приглушенно ответила Ханна, поправив шляпку так, чтобы поля
скрыли лицо. - Я лишь... витала в облаках.
Он замолчал, но их взгляды встретились. Они были красноречивее всяких
слов.
- Мне нужно ненадолго остановиться у следующего дома, - сказал наконец
Остен. - Но если желаете, я с удовольствием отвезу вас обратно.
Больше всего на свете ей хотелось выйти из фаэтона, но это было бы
проявлением слабости с ее стороны.
- Нет. Не стоит беспокоиться. То есть я... я хочу сказать, что мне
нравится быть на воздухе.
Интересно, хватит ли у него смелости продемонстрировать разочарование?
Показать, что он так же сильно мечтает избавиться от нее, как она от него.
- Ну хорошо. - Он расправил плечи. - Вот то место, о котором я вам
говорил. Это дом Энока Дигвида. Он прекрасный фермер, один из лучших
арендаторов, на зависть любому лендлорду. Энок помогал мне размечать новые
участки для строительства, а его жена Флосси придумала, как должно выглядеть
жилье.
Ханна вопросительно взглянула на Остена. Несмотря на явное смущение,
теплота и уважение сквозили в его голосе, когда он говорил об арендаторе. Но
времени на то, чтобы ломать голову над объяснением, не было. В этот момент
из домика высыпала целая куча детей.
- Мистер Данте приехал! Скорее! Прячьте сюрпризы! - пискнула малютка
лет четырех, путаясь в подоле желтовато-коричневой юбки.
Ошеломленный Пип свернулся калачиком в углу фаэтона, с испуганным видом
глядя на детей, словно те могли укусить его. Ханна задалась вопросом,
разрешали ли ему когда-нибудь играть с другими детьми.
Девочка добралась до фаэтона и неуклюже присела в реверансе. Но Данте,
похоже, был смущен таким бурным приемом точно так же, как Пип.