"Кимберли Кейтс. Ангел Габриеля " - читать интересную книгу автора

Шестнадцать лет спустя...

Никто не должен оставаться в одиночестве на Рождество, но Алана Макшейн
никогда не знала ничего другого, кроме одиночества. Она прижала руку в
митенке к покрытому морозными узорами стеклу, набираясь мужества, чтобы в
последний раз заглянуть в комнату. И навсегда попрощаться с мечтой, которая
никогда не осуществится.
Сегодня она расстанется с тем, что никогда не станет ее жизнью:
беззаботным смехом, нежными объятиями любящих рук, гирляндами остролиста,
рождественским пудингом и поцелуями под венком из омелы.
И еще она навсегда расстанется с Тристаном Рэмзи.
Как хотелось ей погрузить свои пальцы в черные волны его волос, что она
делала только в мечтах... Как хотелось ей прижаться губами к его губам,
вкуса которых она никогда не узнает... Она дрожала всем телом, ловя полный
страсти взгляд его черных глаз, но этот взгляд предназначался не ей.
С тех пор как Алана себя помнила, она всегда любила Тристана Рэмзи, но
пришло время посмотреть правде в глаза. Потому что, сколько бы она ни стояла
снаружи у окна, на свете не было магической силы, способной перенести ее с
морозной улицы в теплую гостиную, наполненную смехом Тристана. Самая пылкая
мечта не могла превратить ее в женщину, достойную того, чтобы Тристан ввел
ее в праздничный мир Рождества и своей любви.
Алане исполнилось семнадцать, когда она заметила первые признаки
надвигающейся беды: она увидела, что Тристан поддался чарам воспитанницы
своего отца, хрупкой белокурой красавицы, нежной, словно оранжерейный
цветок. В то далекое Рождество Тристан вступал в будущее вместе с невестой и
сонмом надежд. Будущее, в котором Алане не было места.
Сердце ее было разбито, и она потом целых семь лет не приближалась к
окну, убеждая себя, что не нужна Тристану, что не имеет больше права опекать
его издалека. Но как бы она ни отдалялась от Тристана, Алана не могла
разорвать мистические узы, возникшие между ними в то Рождество, когда он
вложил ей в руку гинею. Эти узы не прервутся никогда, даже если ее с
Тристаном разделит равнодушная вечность.
И вот теперь она снова у знакомого окна. Резкий ветер срывал с ее
головы простой серый капор, трепал пряди рыжевато-каштановых волос,
заставлял слезиться и без того мокрые глаза. Алана вытерла слезы, сердясь,
что горюет о потери того, что никогда ей не принадлежало.
Она приготовилась заглянуть в дом, заранее зная, что там увидит: блики
огня на модных атласных бальных платьях, белоснежные накрахмаленные
воротнички, подпирающие твердые мужские подбородки, веселые игры и танцы, и
вверху, над головами, украшенный лентами, яблоками и горящими свечами венок
из омелы, привлекающий для поцелуев то одну, то другую пару.
Но, заглянув в окно через стекло и через вереницу лет, так надолго
отделивших ее от празднества внутри, Алана в потрясении прикрыла рот
невольно задрожавшей рукой. Ни единая веточка остролиста не украшала
гостиную, и комната была погружена в грустный полумрак.
Куда же все подевались? Куда пропали смеющиеся сестры Тристана, его
надменный отец и цветущая розовощекая мать, заботливо опекавшая свое
семейство? А где сам Тристан?
Может, за те семь лет, что Алана запрещала себе приходить сюда на