"Джон Кессел. Все это правда " - читать интересную книгу автора

- Нет.
- Ну же, Орсон. Почему не отдать нам фильм? Спустя сто лет после
просмотра изрезанного фильма в Помоне никто так и не видел вашего шедевра
целиком. Это Святой Грааль среди утраченных фильмов. Почему вы не хотите
отдать его миру?
- Он мой.
- Но если вы его отдадите, он все равно останется вашим. Вы же снимали
его, чтобы им восхищались люди, чтобы он тронул их сердца. Подумайте о...
- Я скажу вам, о чем следует думать, - прервал меня Уэллс. - Думайте
вот об этом.
Он взял коробку за тонкие проволочные ручки, развернулся, замахнулся
ею, как метатель молота, и выбросил за борт. При этом он споткнулся и еле
удержался за поручень борта. В лунном свете коробка взлетела в воздух и, с
плеском упав в воду, тут же исчезла.

Когда в квартиру пришла Мойра, я работал с видеоредактором. Она даже не
постучала в дверь, она вообще никогда этого не делала. Я допил остатки
джина, задержал на экране изображение Анны Бакстер и повернулся на стуле в
сторону Мойры.
- Боже мой, Дет, ты когда-нибудь разберешь свои вещи? - Она окинула
взглядом нагромождение коробок в комнате.
Я направился на кухню, чтобы налить еще джина.
- Это зависит от того, не соберешься ли ты снова выселять меня.
- Ну, ты ведь знаешь, что это не я, - запротестовала она. - Не я, а
Виджей. Он все время за мной следит. - Она прошла за мной на кухню. - Это
тот самый джин из двадцатого века? Дай попробовать. - Она внимательно
осмотрела сморщенный лайм, лежавший на подоконнике над раковиной с самого
моего возвращения из 1942 года, положила его назад и сказала: - К тому же ты
расплатился.
Да, пока. Роузтраш не стала брать меня к себе на постоянную зарплату.
Когда я вернулся без Уэллса, она впала в ярость, хотя, кажется, ей такое
удовольствие доставляло унижать меня, что уже одно это, я думаю, возмещало
ее затраты. В ее тоне при разговоре со мной звучали одновременно и
снисхождение, и презрение; я сам был неудачником, но мне же еще доставалось
и за неудачника Уэллса.
По мнению Роузтраш, то, что Уэллс отказался от моего предложения,
только доказывало, что у него кишка тонка.
- Он трус, - сказала она мне. - Если бы он поехал с тобой, ему пришлось
бы стать гением, которого он всегда из себя изображал. И здесь уже ему было
бы не отвертеться. Но вся его гениальность - это просто ловкость рук.
Я ничего не сказал ей о том, что предложил мне, в свою очередь, Уэллс.
Я не спорил с ней, это была моя плата за то, что она давала мне работу.
С помощью редактора я восстанавливал "Великолепных Эмберсонов". Когда
Уэллс выбросил за борт единственный полный экземпляр фильма, он тем самым,
конечно, затруднил мою работу, но все же кое-что сделать я мог. Негативы
вырезанных кусков сохранились в архивах RKO до декабря 1942 года, так что
перед возвращением назад я успел-таки их выкрасть. Конечно, Роузтраш не
интересовали "Эмберсоны", ей нужен был Уэллс. Голливуд всегда думал только о
практических результатах; черно-белый фильм столетней давности мог
заинтересовать лишь горстку критиков и фанатов, даже несмотря на сделанную