"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора Да, в самом деле, это был мир проклятой мечты, рокового колдовства, и
сирены были его голосом. Они выли, трубили, жаловались со всех сторон незримого. Порой отдельные, порой смешавшиеся с апокалипсическим хором сирены выплескивали на пожираемое, погибающее человечество таинственные силы и неведомые знаки. Они заставляли верить во все сказки детства, во все мрачные легенды Востока. Какой волшебник, какой колдун извлек из воды и небес эту мягкую, липкую субстанцию, плотную, неосязаемую, которая пахла гнилой тиной и где огромные связанные животные кричали в отчаянии и ужасе? Это ощущение снова заставило меня несколько раз пробежать по палубе, тщетно и с тоской разыскивая какой-нибудь проход, щель в немыслимой тюрьме, в которую нас заточили. Чтобы вырваться из этого заключения, я укрылся в обеденном зале. Ибо в силу законов этого мира, наоборот, именно в закрытом помещении можно было обрести ощущение свободного пространства. Возле стола с одним только прибором меня ожидал юнга. - Сегодня все пообедали раньше, - сказал он. - Но ты можешь... Я нетерпеливо прервал мальчика: - Хорошо! Хорошо! Что происходит? Маленький малаец смотрел на меня, не понимая. - Где мы? - спросил я. - Устье Янг-Цы. Желтый туман, часто в это время года. - Мальчик ответил очень быстро и механически. Он привык к капризам реки и продолжал дальше: - Хочешь есть? рассчитан на непредвиденные обстоятельства. Поглощая горячие благодаря усилиям мальчика блюда, я прислушивался к шуму судна. Помимо предупреждений, подаваемых нашей сиреной, на которые отвечали сирены других судов, пленников тумана, казалось, всякая жизнь на "Яванской розе" угасла. Молчали и машины, и люди. - Где второй лейтенант? - спросил я у юнги, уничтожив свой обед. - На лестнице полуюта. - Что делает? - Не знаю, как сказать, но я могу показать... Маленький малаец сделал ряд непонятных движений и сказал: - Думаю, он развлекается. Боб не развлекался, а используя рампу в качестве закрепленной перекладины, делал гимнастику. Чтобы установить это, мне пришлось почти столкнуться с ним. Невероятно трудно было выполнять упражнения на этой выщербленной, покосившейся и скользкой деревянной планке. Но у Боба мышечная точность и ловкость были развиты в исключительной степени. Я это знал и слегка завидовал. Однако на этот раз без всякой задней мысли я поздравил его с фигурами высшего пилотажа. Я чувствовал себя потерянным в этой желтой вате, я нуждался в человеческом единении. И Боб, несомненно, тоже, так как он тепло ответил: - Вот и ты наконец! Тебе повезло, что ты спал. Мне же надо было чем-то |
|
|