"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

Думаю, чтобы утолить жажду игры, сэр Арчибальд согласился бы взять в
партнеры беглого или прокаженного. Если он и задумался на минуту, то не о
моем состоянии, а о том, как этим воспользоваться.
- Покер вдвоем - это не только странно, лейтенант, - наконец молвил он
назидательно, - но и неправильно. Но в кости мы смогли бы сразиться.
Подходит?
Сейчас я разыграл бы даже в орлянку все свое состояние, если б имел
его.
Я приказал бою дать нам стаканчик с костями, коктейль с шампанским и
виски.
Я знал только два средства заставить замолчать сэра Арчибальда - Ван
Бек и игра. Колосс повергал его в тягостное, болезненное молчание, зато
инструменты удачи сэр Арчибальд держал в руках с наслаждением. На его
бескровном лице постепенно проступила легкая краска, губы начали
взволнованно подрагивать: поистине он пребывал в сильном возбуждении.
Мы играли допоздна.
Монотонность игры в кости и постоянная неудача наконец утомили меня.
- Я уверен, вы меня простите, лейтенант, не правда ли, - сказал сэр
Арчибальд, вновь обретая свое болезненное празднословие, - вы поймете меня,
поскольку вы джентльмен, если я позволю себе обратить ваше внимание на тот
печальный, но очевидный факт, что вы проиграли восемьсот сорок долларов.
- Вы получите их в Шанхае, - ответил я. - Можете быть спокойны!
И я показал ему вексель во французское консульство.
- Замечательно, совершенно замечательно! - вскричал сэр Арчибальд. -
Консул - прелестнейший человек из всего дипломатического корпуса. А здесь
деньги мне не нужны... Но вы... вы... еще раз простите меня... в Шанхае вы
не забудете?.. О! Умоляю вас, не сердитесь... Я знаю, что вы джентльмен,
истинный джентльмен, но увлечения молодости... Да, да, я полностью вам
доверяю, но мне так хочется иметь немного собственных денег.
Он понизил голос, произнося последние слова, и я почувствовал их жалкую
искренность.
Это меня тронуло. Я проникся мимолетным, но явно дружеским
расположением к этому маленькому пьянчуге с хорошими манерами, который
непонятно почему приходил то в возбуждение, то в ужас. И к тому же
предательство Боба лишило меня конфидента.
- Сэр Арчибальд, - сказал я, - доверие за доверие. Я сообщу вам о
некотором открытии: на борту есть женщина. - Приняв за удивление выражение
смятения, исказившее его лицо, я продолжал: - И какая женщина! Чудо!.. Это
метиска.
- Нет, нет! - вдруг воскликнул сэр Арчибальд Его искривленный рот,
вздрагивающие руки вызвали у меня опасение, что это delirium tremens[2].
Пронзительным, истерическим голосом он закончил: - Я вам... я вам
запрещаю... Она моя. Она моя!
И он убежал.

Мне пришлось вернуться в каюту. Там, одетый, сидел на своей койке Боб.
По его взгляду, неподвижно устремленному на меня, я понял, что он меня ждет
и продолжал бы ждать, если бы потребовалось, не двигаясь с места, до
рассвета.
- Я вел себя как мне хотелось, - медленно вымолвил он бесцветным