"Питер Кэри. Моя жизнь как фальшивка " - читать интересную книгу автора

на Уильям-стрит. Больше он в суде не бывал.

12

ВО ВРЕМЯ РАССКАЗА Слейтер отлучился, но теперь, к моему неудовольствию,
вернулся с полным кубком красного вина.
Если не считать жалоб на отсутствие хорошего вина - причем на помощь
были призваны две официантки и спорили они долго, - Слейтер поначалу
держался прилично. Лишь когда я попросила Чабба пояснить, почему Вайсс так
повел себя в суде, Слейтер закатил глаза и покрутил пальцем у виска.
- Хотите знать, почему? - рявкнул Чабб. - Да? Нет? Ну же!
Слейтер нисколько не смутился, когда его поймали.
- Разумеется, разумеется. Всегда хотел узнать.
Чабб подался вперед, обращаясь непосредственно к моей записной книжке:
этот реквизит мне пригодился гораздо больше, чем я думала.
- Я вернулся, - произнес он с нажимом, - к Гордону Фезерстоуну на
Коллинс-стрит.
- Гостеприимный малый, этот Гордон, - заметил Слейтер.
- Вы спросили, почему Вайсс так вел себя в суде? Или сами все знаете?
Я злобно покосилась на Слейтера, однако тот не унимался.
- Квартирка Гордона располагалась, как тогда шутили, в Парижском конце
Коллинс-стрит. По тем временам - роскошное местечко, Микс, однако после
войны у Гордона ошивалась всякая сволочь. А еще та потрясающая красотка. -
Он обернулся к Чаббу. - Как ее звали, а?
- Я не знаю.
- Знаешь-знаешь!
- Полагаю, речь идет о Нуссетте.
- Что с ней потом сталось? Боже, до чего она была хороша! Хоть женись.
Чили-пади , так ведь называют этот тип? Горячая, словно чили. - Слейтер
поцеловал себе кончики пальцев.
- Чхе! Много болтаете!
- Ведь Нуссетта была сперва подружкой Вайсса, а потом перешла к
Гордону, так?
- Вы о ней совершенно ничего не знаете, приятель!
- Приятель? - Слейтер скрестил руки на груди и блаженно улыбнулся. -
Мем! Приятель!
- Вайсс влез по пожарной лестнице, - продолжил рассказ Чабб. - Вошел
прямо в спальню Гордона через окно. Пьяный-ла. Как говорится, в сосиску.
Шуму наделал. Я все проспал. Проснулся, когда меня кто-то потряс за плечо.
По словам Чабба, Вайсс был педантично аккуратен. Дважды в день менял
рубашку, носил в кармане зубную щетку. Но когда он разбудил мистификатора,
его дыхание отдавало отнюдь не зубной пастой, а ядовитыми испарениями
красного вина и чеснока.
- Зачем ты меня топишь? - спросил Вайсс, хватая Чабба за плечи и вновь
опрокидывая его на кровать.
В тот момент Чабб согласился бы на почти любую кару. Он втянул Вайсса в
этот кошмар, а потому не защищался, не протестовал, когда Вайсс
взгромоздился на кровать рядом с ним, выложив ноги в грязных ботинках на
подушку. Более того: Чабб еще раз предложил взять на себя ответственность за
так называемые "непристойности".