"Этгар Керет. ЯОн" - читать интересную книгу автора

сначала!
Подошла официантка с прежней завлекательной улыбкой.
- Эта рыба... - сказал я.
- Да? - спросила она, выгнув шею, разумеется, долгую.
- Она не разговаривает.
Официантка странно хихикнула и поторопилась объяснить.
- Это блюдо называют "говорящей рыбой" для обозначения вида рыбы,
которая, в данном случае, принадлежит роду говорящих, но то, что она может,
еще не значит, что она будет разговаривать в любое время.
- Не понимаю... - начал я.
- Что тут понимать, - обдала меня горним холодом официантка, - это
ресторан, а не караоке. Но если она невкусная, я с удовольствием ее
заменю... А знаете что? Я и просто так ее заменю...
- Я не хочу, чтоб Вы ее меняли, - бездарнейшим образом заупрямился я, -
я хочу, чтобы она заговорила.
- Все в порядке, - вмешался Ари. - Ничего не нужно менять. Все
замечательно.
Официантка послала третью улыбку означенного вида и удалилась. И Ари
сказал:
- Дружище, я женюсь, до тебя доходит? Я беру в жены любовь всей своей
жизни. На сей раз... - Ари передохнул пару секунд, - на сей раз это
настоящее. Сегодня праздничный обед, так поешь со мной, твою мать! Без рыбы
и без жалоб на страну. Просто порадуйся за меня, своего старого друга,
ладно?
- Я радуюсь, - сказал я, - в самом деле.
- Так ешь уже эту несчастную рыбу, - взмолился он.
- Нет, - сказал я, и тотчас поправился. - Еще нет.
- Сейчас, сейчас! - додавливал Ари, - Сейчас, пока она не остыла, а
нет - верни. А то уставился на свою рыбу и молчит, как пень.
- Она не остывает, и она не вареная. И зачем молчать, можно
разговаривать...
- Хорошо, не надо! - сказал Ари и в сердцах встал из-за стола. - У меня
уже пропало всякое желание.
Он стал доставать бумажник, но я остановил его.
- Давай я заплачу, - сказал я, не вставая. - Как бы там ни было, в
честь свадьбы.
- Иди ты к чертовой матери, - послал меня Ари, но оставил в покое
бумажник. - Да, что я, такому гомику как ты, пытаюсь говорить о любви! И дай
бог, чтоб еще голубой - вообще бесполый!
- Ари... - попробовал я остановить его.
- Уже сейчас, - Ари вознес указующий перст, - я уже сейчас знаю, что
потом буду жалеть, что это сказал. Но от этих сожалений мои слова не
делаются менее справедливыми.
- Успехов в личной жизни! - стоял я на своем, и попытался послать ему
ту самую природную улыбку, которой страдала официантка. Он сделал некое
движение, среднее между "пошел вон" и "будь здоров", и удалился.
- Все в порядке? - издалека просигнализировала мне официантка. - Счет?
Это я опроверг. Я посмотрел на море через стекло - грязновато, но
исполнено силы. Посмотрел на рыбу - лежит себе на животе с закрытыми
глазами, а тело ее поднимается и опускается, как будто она дышит. Я не знал,