"Раймон Кено. С ними по-хорошему нельзя" - читать интересную книгу автора

обратно в карман. Вернулся и уселся рядом с Маккормиком. Возникла пауза.
Диллон подошел к Кэллинену и сказал:
- Сейчас твоя очередь дежурить, разве не так?
Кэллинен молча занял место Диллона. Посмотрел в бойницу, увидел
серебристочешуйчатую Лиффи, по-прежнему скользящую между набережными, по
виду пустынными, а по сути заполненными вражескими солдатами, и ему
послышалось, будто какой-то мужской голос произнес четко и решительно слово
"лобстер", что по-ирландски означает "омар". Он вдруг почувствовал, что
хочет есть. Но ничего не сказал.
Маккормик кашлянул.
- Допрос продолжается, - сказал он.
Герти вроде бы успокоилась. Она вновь обрела свое британское мужество.
Она чувствовала себя сильной и уверенной. Впрочем, она была убеждена, что
теперь ей больше не будут задавать вопросы относительно ее присутствия в
туалете, выясняя причины туда-ее-прибытия и там-ее-пребывания.
Она открыла свои голубые глаза и посмотрела в лицо Ларри О'Рурки; лицо
покраснело, но сам Ларри О'Рурки даже не дрогнул. Он склонился к командиру и
прошептал ему что-то на ухо. Маккормик утвердительно кивнул головой. Ларри
повернулся к пленной и сказал:
- Мадемуазель Гердл, что вы думаете о непорочности Богоматери?
Герти обвела их всех внимательным взглядом и холодно ответила:
- Я знаю, что вы все паписты.
- Кто? - спросил Кэффри.
- Католики, - объяснил Кэллинен.
- Она что, нас оскорбляет? - спросил Кэффри.
- Тихо! - крикнул Маккормик.
- Мадемуазель, - сказал О'Рурки, - отвечайте на вопрос прямо: да или
нет.
- Я его уже забыла, - сказала Герти.
Возмущенный Кэффри тряханул ее.
- Она что, перед нами выдрючивается?
- Кэффри! - взорвался Маккормик. - Я же тебе сказал, чтобы ты вел себя
корректно!
- Что, мы так и будем слушать, как она над нами издевается?
- Сейчас допрашиваю я, - сказал О'Рурки.
Кэффри пожал плечами.
- Доверили б ее мне на полчасика, - прошептал он, - и тогда бы
посмотрели, захочет ли она по-прежнему над нами издеваться или нет.
Герти подняла голову и внимательно его оглядела. Их взгляды
встретились. Кэффри покраснел.
- Мадемуазель, - сказал О'Рурки.
Герти повернула голову в его сторону.
- Я спросил у вас, верите ли вы в непорочность Богоматери?
- В не... что?
- В непорочность Богоматери.
- Я не понимаю, - сказала Герти.
- Это действительно таинство, - заметил Диллон, который довольно хорошо
знал катехизис.
- Она не знает, кто такая Богоматерь! - воскликнул возмущенный
Кэллинен.