"Кэндзабуро Оэ. Лесной отшельник ядерного века " - читать интересную книгу автора

твоего дома, - мы увидели тело, черное, как обгорелая резиновая кукла. Не
знаю, что больше потрясло всех нас - само происшествие или вид этого
обуглившегося до черноты тела. Скажу только одно: мертвый отшельник Гий был
удивительно похож на одного из "духов" праздника, изображавшего нашего
земляка, погибшего в Хиросиме от атомной бомбы, и все мы содрогнулись,
словно впервые почувствовали глубину отчаяния, стоявшего за бессвязными
словами фантастической проповеди:

...Кто хочет выжить в атомный век...
Все... все... бегите из городов и деревень...
Спасайтесь в лесах...
Сливайтесь с мощью леса...

Прошел год. Снова наступила весна. За эти двенадцать месяцев у нас
произошли большие перемены: много людей покинуло долину. Уходят не только
молодые - на заработки, по и зрелые мужчины, и пожилые, и женщины с детьми -
короче говоря, уходят целыми семьями. По их словам, они перебираются на
жительство в Осаку или в Токио, и у оставшихся в долине, казалось бы, нет
оснований не верить им. Но нет-нет да и пройдет слух, что кое-кого из
отправившихся искать счастья в больших городах видели в лесах, в тех самых,
где отшельник Гий прожил не один десяток лет. Может быть, эти люди, покидая
свою деревню, действительно намеревались отправиться в Токио или Осаку, но
вдруг останавливались посреди дороги, сворачивали в сторону и шли в глубь
окружающих долину лесов. Если так, значит, они стали первыми последователями
"нового учения", учения странного и непонятного, но связанного с чудовищным
мраком атомного века, учения, которое год назад с такой настойчивостью
проповедовал отшельник Гий.
Конечно, кое-кто в долине не согласится с моим мнением, заведи я
разговор о "новом вероучении" и его последователях. Кое-кто, очевидно,
считает, что не покойный отшельник Гий, а я имею прямое отношение к бегству
местных жителей из долины, куда бы они ни уходили - в город или в леса. Что
ж, в этом есть крупица истины. Я, человек теперь независимый, полностью
обретший "свободу", не склоняюсь ни перед какими авторитетами, хожу куда
вздумается, общаюсь с кем захочется, и все в долине прекрасно знают, что я
не побегу доносить, если случайно проведаю, что кое-кто надумал скрыться от
своих кредиторов. Поэтому под покровом ночи ко мне часто приходят молодые
парни, мужчины средних лет, женщины и даже старики и спрашивают:
- Скажи... Я хочу уйти отсюда... Попытать счастья где-нибудь в другом
месте... Это неправильно?...
И я отвечаю вопросом на вопрос:
- А почему же это нельзя уйти куда-нибудь в другое место?...
На этом разговор кончается. Я ничего не советую этим людям, ничего о
них не знаю, ни о чем не спрашиваю - куда они собираются уйти, чем хотят
заняться на новом месте. Сам я по-прежнему живу в долине, все в той же
жалкой лачуге, ежедневно выслушиваю колкости жены, обладательницы
несокрушимого пояса целомудрия, которая, очевидно, до конца дней своих так и
останется неудовлетворенной, и постоянно вижу настороженные лица девочек,
считающих меня каким-то чудовищем, только и ждущим случая совершить над ними
насилие. Так я и живу. Как бы ни складывалась моя жизнь, я останусь здесь до
конца и буду свидетелем гибели долины, если настанет такой день, когда