"Патриция Кемден. Золотой плен " - читать интересную книгу автора

- Это было очень давно. Воспоминания почти стерлись.
- Не отказывайтесь от них. Иногда нам ничего больше не остается.
На мгновение она увидела глубокую печаль в синих глазах, но Торн быстро
захлопнул створки и указал на еду и кружки, наполненные свежей водой.
- Каплун зажарен в самый раз. И вино лучшее, что есть в погребах его
милости. - Бекет увидел, как в ответ приподнялись в улыбке уголки ее губ. Он
встал и галантно поклонился. - Ужин, достойный... ну, может быть, не принца
крови, но уж полковника с владелицей замка - вполне.
Улыбка померкла. Катье молча принялась резать хлеб.
Бекет сел с нею рядом, посмотрел, как она положила в рот кусочек
хлебного мякиша. Катье. Кэтрин. Нет - Катье. Губы невольно сложились так,
словно он произносил это имя вслух.
Заглянул ей в глаза. Манящие глаза. Он бы всю жизнь мог в них смотреть.
Покачал головой, отгоняя глупые мысли. Когда-то давно он умел развлечь
даму умной беседой, теперь же ничего не ведает, кроме службы... и мести. За
них и цепляется.
- Ваш отец, - спросил Бекет, отрезая кусок сыра, - он был гусар?
- Да! Откуда вы знаете?
- Песня! Я слышал, как ее пели австрийские гусары. Говорят, ее сочинили
для битвы при Зенте.
- При Зенте, - задумчиво повторила она. - Никогда не слышала, чтобы
отец или Филипп упоминали такое название. Вы участвовали в ней?
- Нет. - Бекет оперся на локоть, разглядывая ее озаренные пламенем
черты. - В Вене я занимался играми.
Шум дождя действовал на него успокаивающе. Приятно представлять себе,
как она сидит напротив него за роскошным столом. Пламя сотни свечей
отражается в ее волосах, огромный алмаз сверкает в ложбинке этой прелестной
груди - нет, лучше не алмаз, а рубин, чтобы подсвечивал нежный алебастр ее
кожи.
- Зента, - продолжил он прерванный разговор. - Турки стояли у ворот
Вены. Но под Зентой принц Савойский разбил их одним сокрушительным ударом.
После этого им уже негде было окопаться. - Глаза Бекета устремились к завесе
дождя у входа в пещеру. Роскошный стол и свечи исчезли, и в голове опять
воцарилась тьма. - Оказалось, турецкие крепости не столь уж неприступны, но
отдельные отряды еще долго шныряли вокруг Вены. В чем я убедился на
собственной шкуре. - Он помолчал и добавил, как бы обращаясь к самому
себе: - Солдаты дезертировали, пробираясь к безопасности, на восток. А
пленники бежали на запад...
- Тоже к безопасности? - тихо спросила она.
Бекет взглянул на нее, удивившись и вопросу, и самому себе, что
обдумывает его, вместо того чтоб отмахнуться.
- К небу, - ответил он. - Первое, что я помню, это небо. Прежде был
только мрак - будто дурной сон, который никак не можешь вспомнить. Я чуть
было... - Он осекся и закончил уже мысленно: Я чуть было не сошел с ума.
Мрак, одна долгая ночь, солнце не вставало и не садилось. Он не спал и не
просыпался.
Бекет не помнил, когда точно осознал, что возле адовой ямы (Эль-Мюзир
приказал вырыть ее специально для него) всего один страж. И на поясе у
стража позвякивают ключи.
Он чувствовал, что женщина смотрит на него, что ее губы приоткрыты в