"Джонатан Келлерман. Дьявольский вальс ("Алекс Делавэр") " - читать интересную книгу автора

танец. Я чувствую, что кружусь с ней в вальсе, но ведет она.
- Дьявольский вальс, - сказал я.
Она вздрогнула:
- Я знаю, Алекс, что наш разговор далек от науки, но предположим, тебе
удалось докопаться до сути, скажи, думал бы ты, что она проделывает все
это...
- Конечно. Но мне не совсем понятно, почему ты не пригласила
специалистов из местного отделения психологии и психиатрии?
- Мне никогда не нравилось наше больничное отделение, - пожала плечами
Стефани. - Они слишком увлекаются Фрейдом. Хардести готов был подвергнуть
психоанализу всех подряд. Кроме того, бесполезно обсуждать все это.
Отделения психологии и психиатрии больше нет.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Их разогнали.
- Все отделение? Когда?
- Несколько месяцев назад. Ты что, не читаешь информационный
бюллетень?
- Не очень часто.
- Это и видно. Ну в общем, отделение психологии и психиатрии
распущено. Контракт Хардести с окружными властями был аннулирован, ii он не
получал субсидии. Таким образом, он оказался без финансовой поддержки. А
правление решило не брать расходы на себя.
- А как же с должностью Хардести? И разве другие - Грейлер и
Пантисса - не были на штатных должностях?
- Возможно. Но оказалось, что эти должности числятся за медицинским
факультетом, а не за больницей. Таким образом, свои звания они сохранили.
Зарплата же совсем иное дело. Это явилось настоящим открытием для тех из
них, кто предполагал, что работа им гарантирована. Правда, никто не
сражался за Хардести. Все считали, что он и его парни - это просто балласт.
- Больше нет отделения психологии и психиатрии, - протянул я. - Нет
бесплатного кофе. Чего еще нет?
- О, много чего. Тебя затрагивает ликвидация этого отделения - я имею
в виду твое служебное положение?
- Нет, моя должность числится за педиатрией. Вообще-то даже за
онкологией, хотя уже много лет я не занимаюсь ни одним пациентом, больным
раком.
- Отлично, - сказала она. - Тогда никаких процедурных споров не
возникнет. Еще какие-нибудь вопросы? Или мы поднимемся наверх?
- Только пара замечаний. Если это синдром Мюнхгаузена, передаваемый
другому лицу, то у нас не так уж много времени - обычно процесс идет по
нарастающей. Дети иногда погибают, Стеф.
- Я знаю, - ответила она с горечью, прижимая пальцы к вискам. - Я
знаю, что, возможно, мне придется прямо в лицо обвинить мать. Поэтому и
должна быть уверена.
- И второе. Тот первый ребенок - мальчик. Полагаю, ты считаешь, что
это, возможно, было убийство.
- О Господи, да. Это грызет меня все время. Когда мои подозрения по
поводу матери начали сгущаться, я взяла его историю болезни и очень
тщательно изучила. Но не нашла ничего сомнительного. Записи Риты
относительно наблюдений за его развитием неизменно благополучны - мальчик