"Герхард Кегель. В бурях нашего века (Записки разведчика-антифашиста) " - читать интересную книгу автора

серьезным образом предупредили, чтобы впредь мы вели себя более миролюбиво.
В остальном дело признали мелким гражданским спором и прекратили его. Мы
были чрезвычайно разочарованы. О "мелком гражданском споре", конечно, сразу
же стало известно в училище, и из героев мы превратились в мишень для
насмешек. Какой же это "мелкий гражданский спор"!
К гораздо более серьезным последствиям наш молодой задор и жажда
деятельности могли привести в другой проказе. Один из моих дружков видел,
как несколько прятавших свои лица мужчин тайком бросали с пешеходного моста
в мутную воду Равы какие-то маленькие свертки. Это был вонючий ручей на краю
города, в который сбрасывалась вода с промышленных предприятий. Поскольку
таинственные фигуры появлялись у ручья неоднократно, это вызвало у нас
любопытство, и в конце концов мы достали из воды несколько таких свертков. В
них оказались пистолеты различных марок, а также патроны. Мы нашли и
несколько штыков, но не проявили к ним интереса.
Дело было в том, что французские оккупационные власти расклеили по
городу плакаты, в которых населению предписывалось немедленно сдать на
определенные сборные пункты и в установленное время все оружие, особенно
огнестрельное. Тем, кто не сдал оружие, грозил расстрел. Понятно, что многие
люди побоялись сдать привезенное ими с войны оружие оккупационным властям, а
пытались как-нибудь незаметно избавиться от него. Таким образом, у нас, 12 -
14-летних мальчишек, оказались пистолеты и патроны. Мы устроили на мусорной
свалке увлекательные соревнования по стрельбе. Поскольку стрельба шла
повсюду, наши выстрелы не привлекали внимания. Как-то отец одного из
ребятишек стал разыскивать свое чадо и застал нас за нашей интересной игрой.
Соревнования по стрельбе, разумеется, сразу же прекратились. Счастье, что
наши родители быстро обнаружили у нас пистолеты. Ведь если бы мы попали в
руки французского военного патруля, это могло бы иметь серьезные последствия
для наших отцов. Но мы были еще слишком малы, чтобы понять это.
Занятий в училище было тогда немного. К бесчисленным шалостям и
забавам, подобным описанным выше, следует добавить и другие дела, например
подготовку к референдуму в марте 1921 года. Большинство умевших читать и
писать учеников получили задание писать адреса и рассылать пропагандистские
материалы. Кроме того, нас по нескольку раз в неделю собирали на посвященные
референдуму митинги, устраивали пропагандистские шествия по улицам, посылали
на собрания протестовать против чего-нибудь или кого-нибудь и т.д.


В "лагере беженцев" Ламсдорф

В результате плебисцита город Катовице с наиболее важными промышленными
районами Верхней Силезии отошел к вновь возникшему польскому государству.
Жители могли, независимо от их национальности, остаться и стать гражданами
Польши или перейти в немецкое гражданство и переселиться в Германию.
Поскольку мои отец и мать являлись немцами и ни слова не понимали
по-польски, они, само собой разумеется, выбрали Германию. К тому же отец
должен был получить место в железнодорожном управлении в Оппельне (теперь
Ополе). Но там поначалу не хватало жилья для множества семей переселенцев. И
вот мы оказались в так называемом "лагере беженцев". Лагерь был расположен в
казармах и бараках бывшего артиллерийского полигона около деревушки Ламсдорф
(теперь - Ламбиновице) у железной дороги, связывавшей Оппельн и Нейсе