"Герхард Кегель. В бурях нашего века (Записки разведчика-антифашиста) " - читать интересную книгу автора

рядом в направлении на восток находилась пограничная станция России Русские
Щербы. Мой отец, Пауль Кегель, выходец из семьи
железнодорожника-стрелочника, тоже стал железнодорожником и ко времени,
когда я появился на сцене всемирной истории, дослужился до начальника
станции Пройсиш-Херби. Моя мать, Элизабет Кегель, происходившая из
многодетной семьи крестьянина, владельца небольшого сельского трактира под
Познанью, занималась только домашним хозяйством, как это бывало тогда обычно
в семьях прусских чиновников с минимальным жалованьем. Всю свою жизнь она с
огромным самопожертвованием стремилась свести концы с концами, чтобы на
скудные доходы скромного железнодорожного чиновника прокормить семью, в
которой скоро стало пять человек.
Неподалеку от германо-российской границы тогда пролегала и
германо-австрийская граница. На одной из железнодорожных станций там за
несколько лет до меня родился мой старший брат Курт, а младший брат Рудольф
появился на свет в находившемся в Верхней Силезии Катовице.
В таких условиях, естественно, в Верхней Силезии было место, где
Австрия, Россия и Германия соприкасались. Здесь, говорят, когда-то
состоялась встреча монархов трех европейских великих держав - все они были
самодержцами милостью божьей, вполне по-земному наживавшимися на результатах
трех разделов Польши. Понятно, что в целях процветания в этой глуши туризма
предприимчивый хозяин местного кабачка дал ему высокопарное название "Уголок
трех императоров".
После первой мировой войны и возрождения польского государства
Пройсиш-Херби и Русские Щербы были объединены в один поселок - Великие
Щербы. В 1939 году, накануне второй мировой войны, станция Великие Щербы
вдруг получила известность. Ее название даже мелькало в заголовках польских,
немецких и французских газет, так как именно здесь начиналась первая
железная дорога, связывавшая верхнесилезскую промышленную область Польши и
очень еще молодой тогда польский порт на Балтийском море Гдыню.
Строительство указанной железной дороги, имевшее чрезвычайно большое
политическое и экономическое значение, было осуществлено при значительном
участии французского капитала. Сегодня эта узловая железнодорожная станция
называется просто Щербы - так, по крайней мере, она значится в моем польском
автодорожном атласе.
Так обстоит дело с моим действительным местом рождения, Пройсиш-Херби,
находившимся в Верхней Силезии и располагавшимся на бывшей
германо-российской границе, поблизости от Русских Щербов и монархической
Австро-Венгрии. И хотя я не провел там даже полного первого года своей
жизни, одно тогдашнее событие, о котором я знал по рассказам, живо
сохранилось у меня в памяти - в этом событии я играл пассивную роль. Когда
моя мать бывала в приподнятом настроении, она описанием этого события
веселила наших родных и знакомых. Чтобы немного разгрузиться от повседневных
дел, она иногда прибегала к услугам соседской девочки, которой едва
исполнилось пятнадцать лет. За довольно скромное вознаграждение она
отправляла с этой девочкой на прогулку лежавшего в коляске младенца. Как-то
мать обратила внимание на то, что после таких выездов я вел себя необычно
мирно. О причине этого феномена мать догадалась лишь постепенно.
Сообразительная девочка прибегала к довольно простому, но, говорят, широко
применявшемуся в тогдашней Верхней Силезии средству успокоения строптивых
младенцев. Когда мне почему-либо становилось не по себе и я начинал орать,