"Марина Казанцева. Нора под миром ("Планета Эльфов" #3) " - читать интересную книгу автора

- Их зовут Правый и Левый. - с тихой грустью поведал дядя Саня.

В соседней, смежной комнате, за низкой дверью со скрипучими петлями,
о-наружилась симпатичная комната. Ленька со внезапно проснувшимся интересом
обнюхивал это новое для него явление. Человек, выросший в стандартной
двух-комнатной квартире, никогда никуда не выезжавший, подвержен непонятному
чувству, похожему на ностальгию. Следы чужой жизни, ветхие свидетельства
иного бытия для него все равно что запахи дикой природы для домашнего пса.
В комнате находился древний комод с застекленной верхней частью,
срабо-танный не иначе, как в начале прошлого века. Столбики, просто
вытачанные на нехитром деревенском токарном станке, покрыты облезлым лаком.
Внутри, за поросшим пылью неровным стеклом толпились все те же стопки и
антикварные по нынешним временам граненые рюмки мутного стекла на ножке. А
на задней стенке на гвоздиках навешаны древние елочные игрушки: серебряные
шишки, разноцветные шары, картонные снежинки и обесцвеченные временем
фигурки Снегурочки и деда Мороза. Вдоль стены стояли, как на параде, стулья,
сколочен-ные из останков себе подобных. И больше в комнате не было ничего.
Зоя с дядей Сашей что-то обсуждали, но Ленька не стал вникать и
отправился в сени обследовать летнюю резиденцию. Он уже понял, что дом ему
понравился, а в неполной семье Косицыных все решал именно он, а не мама. И
значило это, что старое жилье недолго останется заброшенным, потому что
внутренним чутьем Ленька понял, как дорого дяде Саше это родовое гнездо
Семеновых.

Разведка в сенях принесла новые открытия. Прямо из темного коридора шла
дверь в бывший коровник. От земли еще несло холодком, но слежавшееся за
мно-го лет сено, наваленное на жердянный потолок, просыпалось сквозь щели
мелкою трухой, и весь пол коровника был ровно усыпан светлой шелухой. Ленька
не стал заходить туда, лишь осмотрел с лестницы все немудрящее хозяйство:
ведра, кадки, бочки, вилы, кормушку. Был там также громадный кусок серой
каменной соли, глубоко пролизанный несколькими поколениями буренок. Особенно
хороши были двустворчатые ворота, с маленьким вертикальным окошечком,
заложенные попе-речным брусом. Со внезапно проснувшимся чувством Лен
посмотрел вокруг. В нем на мгновение шевельнулась память Ивана-коровьего
сына, деревенского жи-теля, поэта немудрящей, неяркой, некомфортной
глубинки.
Он прошел темным коридором дальше. И обнаружил нечто вроде большого
чулана. Дверь была снята с петель и стояла рядом. И неудивительно, потому
что косяки слегка перекосились. Внутри царил непролазный хлам. Особенно
хороши были здоровенные кованые сундуки. Но, если все это выкинуть, то
получится еще одна большая комната. Память Ивана подсказала ее название:
летник, не отапли-ваемая комната, в которой хорошо спать летом, когда жара
выживает обитателей из пятистенка и они ищут спасения на сеновале. Наверно,
близость коровника де-лала ночной сон в летнике своеобразно развлекательным.
Сквозь маленькое окош-ко проникал яркий свет: оно смотрело на восток. И
вообще дом был светел, сух и приветлив.
Он прошел дальше по коридору. И вышел в то, что было необычно для
дере-вни. Это была крытая веранда. И, что поразительно - почти все стекла
целы! Что за деревня Блошки, если в ней не шарят мародеры?! Сквозь грязные
стекла смот-рел заросший и неухоженный сад. Но весь он был так буйно зелен,