"Сергей Казменко. Вариации на тему древнего мифа" - читать интересную книгу автора

предлагалось множество вполне реалистических объяснений таинству оживления
деревянных скульптур на Орьете, само по себе воплощение в жизнь некоего
подобия древнего человеческого мифа создавало вокруг себя такую атмосферу,
что объяснения эти в расчет не принимались. Тем более, все они пока были
чисто умозрительными и не имели под собой фактической основы. Да и, говоря
по правде, меня лично мало волновали объяснения. В конце концов, какое
значение для счастья моего друга имело то, откуда в действительности
брались на Орьете женщины? Главное ведь было в другом - они появлялись, и
они были идеальными, и я никак не мог решить для себя вопрос о том, сумеет
ли Каньяр, наконец, обрести для себя счастье со своей идеальной
возлюбленной, и не предстоит ли ему пережить еще одно жизненное крушение -
на сей раз, вполне возможно, последнее?
Мало-помалу беспокойство мое за судьбу друга нарастало, и потому,
узнав, что на Орьету направляется очередная экспедиция, я бросил все свои
дела и, приложив немало усилий, попал в ее состав. Это оказалось делом
нелегким, потому что экспедиция была необычной. Не научной экспедицией, в
которых всегда ощущается потребность в людях, готовых выполнять любую
черновую работу. Нет, Фонд Галактической Информации посылал свою
киногруппу для проведения съемок на нескольких отдаленных планетах, в
число которых входила и Орьета. Если вы знаете, сколько платит ФГИ своим
сотрудникам, то поймете, каких трудов стоило мне пробиться в состав
экспедиции. Но дело того стоило. Путешествие это я до сих пор вспоминаю
как самое интересное в моей жизни, несмотря на то, что работать мне
пришлось как каторжнику. И, поскольку летучему змею с Полундры-5 по чистой
случайности - я зачем-то нагнулся - не удалось откусить мою голову, а на
Гейзере, влипнув в шипучку, я сумел выпрыгнуть из ботинок, не
расшнуровывая их - вы не пробовали? - через полгода примерно после нашего
отправления ступил я, наконец, на землю Орьеты.
Мы разбили лагерь неподалеку от туземной деревушки, облюбованной еще
предыдущими экспедициями, и, установив контакты с местными жителями -
народ там, кстати сказать, чрезвычайно радушный и гостеприимный - начали
готовиться к съемкам. Процедура этой подготовки уже не вызывала у меня ни
малейшего удивления. Режиссер круглыми сутками дрых в своей палатке под
предлогом обдумывания творческих планов, выползая оттуда лишь для того,
чтобы устроить кому-нибудь очередной разнос. Трое его помощников под
предлогом поиска интересной натуры откровенно валяли дурака и от скуки
иногда действительно находили что-то примечательное. Вся остальная команда
спала, ела, резалась в карты и сплетничала по поводу очередного романа
секретарши нашего продюсера. Сам он, отчаявшись сладить с буйным
темпераментом этой особы, мудро следовал примеру режиссера и почти не
показывался из своей палатки. Ну а я, пока все занимались такими важными и
полезными вещами, пахал с утра до ночи, юстируя камер-экраны, которые наш
бегемот-оператор умудрялся расстроить за полчаса работы. И потому сумел
впервые выбраться в деревню лишь суток через пять после нашего прибытия.
Деревня впечатляла. У нас, на Земле, да и в других обитаемых мирах,
собрано немало примечательных произведений искусства со всех уголков
Галактики. Но эта деревня - как, впрочем, и любая другая деревня на Орьете
- будь она перенесена в неизменном виде куда-нибудь в Сэвидж-музеум или же
в Центр деревянного зодчества, составила бы жемчужину коллекции. Все - от
толстых бревен, слагавших стены очень даже симпатичных домов аборигенов,