"Сергей Казменко. Искушение" - читать интересную книгу автора

такие вещи перед лицом смерти. Умирающие нуждались в успокоении, и
Франциск, как и другие монахи, давал им то, что способен был дать.
Путь его был недолгим. Требовалось лишь обогнуть холм характерной
подковообразной формы - эта деталь вполне достоверна и может послужить
ключом в поисках развалин монастыря - и всего через полчаса неспешной
ходьбы покинувший монастырь оказывался перед воротами Аргвиля. В такое
время они были открыты и, конечно же, никем не охранялись. Даже если бы
орды беспощадных кочевников вновь наводнили Европу, как во времена гуннов
- никто из завоевателей не посмел бы по своей воле войти в пораженный
поветрием город. Тяжкий трупный дух, стоявший в воздухе, говорил сам за
себя. И как бы в насмешку над людскими бедами перед темным проемом
городских ворот весело порхали две бабочки.
На улицах было пустынно. Лишь раз навстречу Франциску выехала из-за
поворота телега, доверху нагруженная покойниками. Возницей был городской
палач, который один во всем городе, наверное, не боялся мора и вот уже
третью неделю вывозил умерших за городскую черту и сваливал в ров у стены.
Четверо помощников, сперва помогавших ему в этом страшном деле, уже лежали
там же, а он то ли в наказание за грехи, то ли в знак особой милости до
сих пор оставался здоровым и день за днем выполнял привычную для себя
работу. Но вывезти всех он, конечно же, был не в состоянии. Франциск,
отступив к стене ближайшего дома, осенил крестным знамением не то возницу,
не то его страшный груз и долго стоял в неподвижности, глядя вслед
удалявшейся повозке. Потом, тяжело вздохнув, собрался было идти дальше, но
тут его окликнули из окна напротив:
- Святой отец, - услышал он женский голос. - Зайдите сюда, святой
отец.
Он повернул голову, но не увидел никого. Окна всех домов в городе
были закрыты ставнями: жители боялись сквозняков, с которыми, по их
убеждению, разносилось моровое поветрие, и старались сидеть взаперти.
Что-то разумное, безусловно, и было в этой защитной мере, но при царившей
тогда антисанитарии, при постоянной опасности заражения через питьевую
воду эффективность ее, несомненно, была невысокой.
Франциск в несколько шагов пересек неширокую улицу, легко перепрыгнув
через проходившую посредине грязную канаву, почти пересохшую в такую жару,
поднялся по ступеням на высокое крыльцо и постучал. Дверь почти тотчас
открылась, но в темном проеме он различил лишь силуэт той, что его
позвала. Пробормотав вполголоса уместные слова благословения, он
переступил через порог, и дверь за ним закрылась. Глаза его отказались
различать хоть что-то в наступившей темноте.
- Там... там моя мать, святой отец, - вновь услышал он рядом с собой
голос, прерываемый всхлипываниями. - Она просит... она просила... она
хотела причаститься перед...
- Дайте мне руку, дочь моя, я ничего не вижу, - сказал Франциск и
сразу же ощутил ее прикосновение к своей ладони.
- Идите за мной, святой отец, - она всхлипнула. - Осторожнее, здесь
лестница.
Глаза уже начали привыкать к темноте. Он различал силуэт той, что
вела его наверх, но ступени пока приходилось находить наощупь. Они
поднялись на второй этаж, открыли дверь и оказались в довольно большой
комнате. Здесь было светлее: солнечный луч, пробивавшийся через щель между