"Сергей Казменко. Искушение" - читать интересную книгу автора

ссылок на труды Франциска Гранвейгского следует, что он эпизоды своего
исцеления описывал как происшедшие в действительности, хотя, безусловно,
они могли быть лишь плодом его больного воображения, видениями измученного
болезнью сознания. Что же касается внешнего вида его возлюбленной во время
исцеления, то в этом вопросе полной ясности пока нет. Вообще говоря,
уместно было бы представить ведьму - а таковой она и была в сознании
Франциска в то время - не облаченной в сияющие белизной одежды, а
совершенно нагой, что, как свидетельствуют поверья многих народов,
свойственно ведьмам во время совершения ими колдовских обрядов. Но мы
исходили из того, что образ, в котором предстала она перед Франциском той
ночью, должен был оказать на монаха максимальное эмоциональное воздействие
- иначе не удалось бы ей разбудить к жизни неведомые силы, о существовании
которых и сам Франциск не догадывался. И если на многих такое по силе
воздействие оказал бы именно образ прекрасной обнаженной женщины, то
Франциск, каким он был в то время - а его психическое состояние той ночью,
равно как и его воззрения, следующие из полученного им воспитания, нам
сегодня известны достаточно точно - был склонен увидеть ее именно в белых
одеждах. Именно такой образ мог мобилизовать все его душевные силы. И она,
конечно же, знала все это гораздо лучше нас с вами. Надеемся, что к концу
рассказа вы поймете, почему мы говорим об этом с такой уверенностью.
Итак, она стояла перед ним, простоволосая, в сверкающих белизною
одеждах, озаренная бледно-голубым сиянием и повторяла раз за разом:
- Думай о свече, монах. Ты должен зажечь эту свечу.
Она повторяла и повторяла эти слова, пока постепенно не слились они
для Франциска в сплошной поток звуков, уже лишенных какого-либо смысла,
уже проходящих мимо его сознания. И вдруг он увидел, что крохотная красная
искорка - яркая-яркая на голубом фоне - появилась на самом кончике фитиля,
и от искорки этой потянулась вверх тонкая струйка дыма. В это мгновение
ощутил он вдруг огромный прилив сил и понял, что, стоит ему только
захотеть - и свеча вспыхнет ярким пламенем. Она тут же вспыхнула - потому
что он действительно захотел этого. И в то же мгновение мир снова
погрузился во тьму, и только голос его любимой звучал вдогонку за
проваливающимся в небытие сознанием:
- Теперь ты не умрешь, монах. Теперь ты останешься жить.
Когда Франциск очнулся, снова стоял день. Под окном слышался звук
проезжающей телеги - именно этот звук и разбудил монаха. Палач продолжал
выполнять свою страшную работу. Франциск повернул голову и увидел свою
возлюбленную - он заранее знал, что увидит ее у изголовья. Как знал
откуда-то и то, что будет на ней надето это строгое черное платье, хотя
никогда прежде и не видел его. Как знал - хотя и старался загнать это
знание поглубже в подсознание - что встреча их не принесет ему счастья.
Дар предвидения - страшный дар. Но предвидение не в состоянии изменить
текущего мгновения.
Франциск слабо улыбнулся.
- Я не умер, - сказал он тихо.
- Ты теперь не умрешь, монах, - ответила она.
Он хотел по привычке произнести молитву, но язык не повернулся во
рту, чтобы повторить столько раз прежде сказанные слова. Он знал - теперь
он знал это наверняка - что не Богу обязан он своим спасением. И она,
угадав, что творится в душе у Франциска, подтвердила: