"Норман Казинс. Анатомия болезни " - читать интересную книгу автора

мир рождается заново. Утром я всегда лучше чувствую природу.
Есть еще одно музыкальное произведение, также очень важное для меня.
Мне кажется, именно эту музыку я хотел бы услышать в последние минуты своей
жизни. Как она чудесна и трогательна! Это сочинение Моцарта - вторая часть
квинтета ля мажор с кларнетом.
Дон Пабло сыграл ее. Тонкие пальцы с бледной кожей, но это были самые
необыкновенные руки, какие я когда-либо видел. Казалось, они обладали
какой-то своей мудростью и особым изяществом. Когда Пабло Казальс играл
Моцарта, он был не просто исполнитель, но и замечательный импровизатор, и
трудно было представить, что эту музыку можно сыграть по-другому.
Кончив играть, он встал из-за пианино и извинился, что уделил слишком
много времени музыке вместо того, чтобы обсуждать мировые события. А у меня
создалось впечатление, что как раз то, что он говорил и делал, имело самое
прямое отношение к событиям в мире. Продолжая обсуждение, мы сошлись во
мнении - наиболее серьезная проблема на пути к миру на всей Земле состоит в
том, что отдельная личность чувствует себя беспомощной.
- А ведь любой человек, - откликнулся дон Пабло, - может сделать что-то
для дела мира, для этого совсем необязательно с головой уходить в политику.
В каждом из нас заложены порядочность и доброта. И если человек
прислушивается к их голосу и действует, руководствуясь сердцем, он дает
людям то, в чем они больше всего нуждаются. Это требует мужества. Необходима
смелость, чтобы прислушаться к тому хорошему, что есть в нас, и
соответственно поступать. Отважимся ли мы быть самими собой? Это и есть
главный вопрос.

Сам Пабло Казальс обладал, без сомнения, и порядочностью и добротой. Но
были и другие источники - целеустремленность, воля к жизни, вера, чувство
юмора, в которых он черпал силы, помогавшие ему справиться со старостью,
сохранить творческую активность, выступать как виолончелист и дирижер в
возрасте далеко за восемьдесят.

* * *

Альберт Швейцер всегда верил: лучшее лекарство от любой болезни,
которая могла его поразить, - это сознание того, что есть работа, которую он
должен сделать, плюс чувство юмора. Он как-то сострил, что болезнь стремится
побыстрей уйти от него, потому что его организм оказывает ей слишком мало
гостеприимства.

На досуге

Если попытаться выразить то, что являлось его сутью, хватит двух слов -
"воля" и "творчество". Работая в Ламбарене, он проявил сверхъестественную
работоспособность. За обычный день в больнице (а ему исполнилось уже 90 лет)
он успевал выполнять обязанности врача и совершать обход, плотничать,
передвигать тяжелые ящики с лекарствами, отвечать на многочисленные письма,
уделять время своим рукописям и играть на пианино. "Я не собираюсь
умирать, - признался он как-то своим сотрудникам. - Если я в силах
заниматься разными делами, совершенно нет нужды умирать. Так что я буду жить
долго, очень долго". И он дожил до 95 лет.