"Джакомо Казанова. Мемуары " - читать интересную книгу автора

За ужином только и было разговору, что о грозе, и откупщик, знавший о
слабости своей супруги, с уверенностью сказал, что теперь я больше не буду
ездить с ней вместе.
- И я не буду, - быстро добавила откупщица. - Это безбожник, который
шутя заклинает молнии.
И эта женщина так ловко избегала меня, что мне больше ни разу не
удалось остаться с ней тет-а-тет.
Мое возвращение в Венецию было печальным: тяжело больна оказалась моя
бабушка, и мне пришлось отказаться от всех своих привычек, так как я слишком
любил ее, чтобы заниматься своими хлопотами. Я почти неотлучно был возле нее
до самой ее смерти*. Она не смогла мне ничего оставить, ибо все, что было в
ее возможностях, она отдала мне при жизни. Но ее смерть имела последствием
то, что мне пришлось начать совсем иную жизнь.
Месяц спустя после ее смерти я получил письмо от матери. Она писала,
что, не имея никаких видов на возвращение в Венецию, решила отказаться от
найма дома, о своем решении она известила аббата Гримани, и я должен
сообразовывать свое поведение с его указаниями. Ему поручено продать всю
движимость и поместить меня, а ровно братьев моих и сестру, в хороший
пансион.
Дом был оплачен до конца года. Зная, что к тому времени я останусь без
жилья, а вся обстановка будет распродана, я пустился во все тяжкие: продав
постельное белье, ковры, фарфор, я приступил к зеркалам, мебели и т. д.
Понимая, что это не вызовет одобрения, я считал, что все это наследство
отца, на которое моя мать не имела никакого права, а с братьями я со
временем смогу все уладить.
Через четыре месяца пришло новое письмо от матери. Оно было из Варшавы
и в конверте находилось еще одно. Вот что писала моя мать: "Дорогой сын, я
познакомилась здесь с одним монахом-францисканцем, калабрийцем по
происхождению, человеком отменных качеств. Это-то и побуждало меня всякий
раз, когда я его видела, вспоминать о тебе. Некоторое время назад я
рассказала ему, что у меня есть сын, посвятивший себя свещеннической
карьере, но у меня совершенно нет средств, чтобы его содержать. Этот
достойный человек ответил мне, что он отнесется к моему сыну как к своему
собственному, если б я смогла помочь ему получить место епископа на его
родине. Это легко сделать, пояснил он: я могла бы просить королеву*, чтобы
она написала о нем своей дочери, королеве неаполитанской.
Уповая на Божью помощь, я припала к стопам Ее Величества, и мне была
оказана милость. Королева написала дочери, и мой почтенный прелат был избран
папой в епископы Мартурано. И во исполнение своего слова, сын мой, он в
середине будущего года возьмет тебя с собою. В Калабрию он направляется
через Венецию. Он сам пишет тебе в прилагаемом письме: ответить ему
немедленно и адресуй письмо мне, я ему его передам. Он поможет тебе пройти
достойный путь в служении Церкви; и как же я буду утешена, когда через
двадцать или тридцать лет увижу тебя самого в епископском сане. В ожидании
приезда епископа аббат Гримани позаботится о тебе. Шлю тебе свои
благословения" и т. д. и т. п.
Письмо епископа, написанное на латыни, повторяло все, что сообщила мне
мать. Впрочем же оно было любезно до приторности и содержало известие, что
достойный прелат остановился в Венеции на три дня.
Я, конечно, немедленно послал ответ.