"Борис Казанов. Полынья [H]" - читать интересную книгу автора

как в множащихся линзах. Отыскав среди отражений ту, что держал в руке, он
задумался. Можно попросить пост, чтоб лампу выключили, но они решат, что
он под наркозом, и потащат наверх. Тогда он поднял лампу за рефлектор и
ударил о грузы, расплющивая патрон. Недаром столько с ней возились!
Протекла наконец. И как только исчез ее невыносимый свет, все изменилось.
Медленно разделились пласты вод - соленый и пресный. Обозначился водоворот
в частых разветвлениях струй, похожий на разросшийся куст. А потом он
увидел поток, который восходил по широкой дуге. Было видно, как поток,
поднимаясь из синевы, ложился на воду, меняя цвет, похожий на дым,
относимый ветром. Все эти сравнения, хоть и возникали в голове, не
вызывали в нем какого-то эстетического чувства. Так было проще запомнить,
если сравниваешь с чем-нибудь. Было ясно, что мешал поток, быть может,
поднимавшийся от самого дна. А если это так, то никакой пароход не мог
здесь лежать. Особенно деревянный, который и не тонет, как все, а медленно
опускается при затоплении. Согласившись, что это так, собираясь всплывать,
посмотрел вниз, н там, среди стен воды, разомкнувшихся синей пропастью,
внезапно увидел затонувший корабль. Казалось, он лежал на расстоянии
вытянутой руки. Это видение, пропав на несколько секунд, возникло опять.
Ни очертание корабля, ни его положение на грунте не изменились.
Переговорил с водолазом на телефоне: азотное опьянение тут же выдало бы
бессвязной речью. Ничего подозрительного Ковшеваров не обнаружил. Да
Суденко и сам знал: сознание незамутнено. Тогда он понял, что это не
галлюцинация. Потому что, какой бы ни был свет, он не создает изображения
из ничего. Сомнения не могло быть: он видел сейчас или корабль, или его
отражение, преломленное в магнитном зеркале Полыньи.
Пароход лежал внизу, под течением.
Следя за ним в промежутках разделявшихся вод, он не различал судно в
деталях, так как расстояние размывало грани. Но когда увидел корпус,
круглый, как яйцо, и две толстые мачты, стоявшие на оконечностях круглой,
как обведенной циркулем, палубы, он понял, что то, что он видит, ни на что
не похоже.
Может, это и был "Шторм"?
Связавшись с постом, водолаз начал всплывать, стараясь не отклониться от
направления. Когда Ковшеваров, последовательно называвший отметки глубин,
произнес: "Тридцать пять метров", - Суденко остановился.
Пароход был виден отсюда. Совсем крошечный, он напоминал сувенир, лежащий
в прозрачной шкатулке на атласе света.

7

Величко распахнул лацпорт и, присев на корточки, протянул Суденко руку,
чтоб помочь взобраться на трап. Старшина молча ожидал, когда матрос
отойдет. Руки Величко он не принял, а Ковшеваров, выскочив из поста, на
подручного накричал.
Матрос просто не знал, что сейчас для Суденко ничего не было опаснее, как
положиться на его помощь. Вес грузов, недавно слитый с морем, давил на
плечи, как тяжелая штанга, а тело ниже пояса было невесомое и колебалось,
как маятник. Не один новичок из-за неопытности или спешки получал
баротравму легких или тонул прямо у трапа, не сумев сбалансировать при
выходе из воды. На некоторых водолазных судах есть спусковой колокол -