"Александр Казанцев. Иножитель (Гиганты #3)" - читать интересную книгу автора

о которых говорится в статье Эме Мишеля в журнале "Сьянс э ви"*.
_______________
* "Наука и жизнь".

- Я знаю эту статью, читал с улыбкой.
- Почему с улыбкой?
- Потому что могу объяснить, откуда Сирано все это узнал.
Жюль с загадочным видом смотрел на огни, рассыпанные на другой
стороне излучины реки.
Они казались волшебным отражением звездного небосвода в исполинском,
лежащем у нас под ногами зеркале.
- И вы можете объяснить мне? - почему-то шепотом спросил я и стал
перечислять: - Как Сирано мог знать 350 лет назад многоступенчатые ракеты
для межпланетных путешествий, явление невесомости, парашютирующий спуск,
электрические лампы, радиоприемники, телевидение, звукозапись, но не с
помощью наших кассет с магнитными лентами, а в виде сережек, начинающих
нашептывать нужную главу по мысленному приказу.
- О-о! Теперь это говорят "от биотоков мозга". Но если вспомнить о
биотоках и биологии, то Сирано говорил еще и о клеточном строении нашего
организма, даже о микробах.
- Которые, представьте, были открыты лишь двести лет спустя!
- О, конечно, конечно! Но не только о микробах, мсье Алекс, но и об
антителах в нашей крови, как мы ныне знаем, которые борются с враждебными
бактериями, как он утверждал, правда, образами, доступными пониманию в
XVII веке.
- Да, да, все это сообщено в "Сьянс э ви", но не имеет объяснений.
- Я объясню, я открою вам эту тайну. Огни вечерней Москвы располагают
меня к этому. Я хочу, чтобы они горели так каждый вечер и не тушились из
предосторожности или по какой-нибудь еще причине. Так пожелал бы и Сирано
де Бержерак, уверяю вас.
И наш французский гость стал рассказывать мне в этот вечерний час
столь необычные вещи, что я слушал его затаив дыхание, не веря ушам, с
замиранием сердца.
Передо мной как бы стоял живой Сирано де Бержерак, повествующий о
том, чего никто не мог знать, кроме него.
И я как бы услышал из первых уст разгадку тайн удивительного
человека, живого, яркого, страстного, мудрого, ищущего блага для людей,
пережившего страстные взлеты и горькие разочарования, оставив после себя
память в веках.
Некоторое время мы оба молчали, задумчиво глядя на россыпь московских
огней, потом Жюль заговорил снова:
- А его огромный нос! Легенда о нем бесспорна, но в портретах,
нарисованных художниками с натуры, легенда эта не подтверждается. И уверяю
вас: никакой такой переносицы, которая, по их мнению, у Сирано де
Бержерака якобы была выше бровей, нет, как нет и шрама на ее месте.
- Вероятно, портреты писались уже после его ранения?
- О да, конечно! Чтобы в те времена художники взялись писать портрет,
нужно было иметь много денег и некоторые известия...
- Некоторую известность?
- О да, конечно! Хотя бы стать если не графом, то писателем или