"Эммануил Генрихович Казакевич. Дом на площади ("Весна на Одере" #2) " - читать интересную книгу автора

Чохова.
- Да, - сознался Чохов и, заметив в глазах Мещерского сочувствие,
объяснил напрямик: - Боюсь, что меня демобилизуют.
Мещерский усмехнулся:
- А я скучный потому, что боюсь, что меня не демобилизуют.
Оба невесело рассмеялись и вместе вошли в дом. Тут им неожиданно
велели не отлучаться. Полчаса спустя Чохова вызвали в комиссию.
Ему стоило немалого труда скрыть свой страх - самый настоящий страх,
может быть, впервые в жизни испытанный Чоховым. В большой комнате сидели
за столом четыре полковника, из которых один был начальник отдела кадров.
На столе стояли стаканы с чаем и лежала гора папок с личными делами. В
этих личных делах в течение лет накапливались данные обо всех офицерах, и
эти папки незримо следовали за ними, как постоянная тень, во все города,
деревни, воинские части, в резерв и в запас.
Чохов представился и замер посреди комнаты. Полковник, сидевший
посредине стола, предложил ему сесть, но он не сел, так как был слишком
взволнован и подавлен и короткое приглашение полковника не дошло до него.
Полковник же рассматривал что-то в одной из папок. Наконец он поднял на
Чохова глаза, потом снова опустил их к бумагам, усмехнулся, показал что-то
сидевшему рядом полковнику и коротко засмеялся.
"Все", - подумал Чохов.
В этот момент в комнату вошел Хлябин. Он бросил быстрый взгляд на
Чохова, наклонился к начальнику отдела кадров, что-то зашептал ему, потом
положил на стол еще несколько папок и, снова бросив взгляд на Чохова,
вышел.
"Все", - подумал Чохов, с трудом сдерживая судорогу на лице.
Члены комиссии о чем-то вполголоса поговорили, затем
председательствующий опять поднял глаза на Чохова и сказал:
- Садитесь.
Чохов сел на краешек стула. Полковник потянулся, отпил из стакана чаю
и сказал:
- У нас есть мнение назначить вас командиром стрелковой роты здесь, в
Потсдаме. У вас нет возражений?
- Нет, - сказал Чохов.
- Как вы сами понимаете, - продолжал полковник, позевывая, - работа
командира стрелковой роты в мирное время во многом отличается от той же
работы в военное время. Храбрость в нынешние времена - дело неплохое, но
второстепенное. Главное сейчас - умение воспитывать бойца, умение обучать
его всему тому, что солдат должен знать, в том числе, конечно, следует
воспитывать в нем храбрость. Строевая подготовка теперь приобретает особое
значение потому, что внешний вид армии в мирное время играет особо важную
роль. Вам это ясно?
- Да, - сказал Чохов.
Он слушал все, что ему говорили, и не верил в свое счастье. Ему
казалось странным, что полковник говорит таким спокойным голосом, вовсе,
по-видимому, не подозревая, что за буря клокочет в душе у Чохова и что
Чохов готов подойти к нему, обнять его, готов даже заплакать от радости,
от сознания своей неразрывной связанности с ним, этим полковником, и со
всей армией.
Уже выходя из комнаты, Чохов вспомнил про Хлябина и Воробейцева, и