"Гай Гэвриэл Кей. Последний свет Солнца " - читать интересную книгу автора

Он увидел очертания памятного валуна и направил коня мимо него. Здесь
убили и закопали девушку, чтобы благословить поля, так давно, что надпись на
валуне стерлась. Большой пользы это не принесло. Земля возле леса слишком
каменистая, ее невозможно вспахать как следует. Плуги, запряженные быками
или конями, ломались, металл гнулся, трескался. Твердая, неуступчивая земля.
Иногда урожай выдавался приличным, но большую часть продуктов, которыми
кормился Рабади, привозили с материка.
Валун отбрасывал тень. Берн взглянул вверх, увидел, что голубая луна
поднялась над лесом. Луна духов. Ему пришло в голову, слишком поздно, что
дух Хальдра Тонконогого не может не знать, что произошло с его конем.
Неприкаянная душа Хальдра могла бы освободиться только после обряда сожжения
завтра утром. Сегодня ночью она может бродить в темноте, именно там, где
сейчас Берн,
Он сделал знак молота, призывая покровительство и Ингавина, и Тюнира.
Опять содрогнулся. Но он был упрямым человеком. Не слишком ли умным, себе во
вред? Сыном своего отца в этом отношении? Он стал бы это отрицать до
последнего вздоха. Это не имело отношения к Торкелу. Он мстил Хальдру и
остальным за себя лично, а не за отца. Можно изгнать убийцу (дважды убийцу),
если нужно. Но не приговорить его свободнорожденного сына к долгим годам
рабства и не лишать его земли за преступление отца - и ждать, что он
простит. Мужчина без земли не имеет ничего, не может жениться, ему не дают
слова на тинге, он не имеет права на уважение и гордость. Его жизнь и имя
запятнаны, сломаны, как плуг камнями.
Берну следовало убить Хальдра. Или Арни Кьельсона. Или еще кого-нибудь.
Иногда он спрашивал себя, куда подевалась его ярость. По-видимому, в нем не
было такой ярости, как у берсерка в бою. Или как у его пьяного отца.
Его отец убивал людей, когда совершал набеги вместе с Сигуром
Вольгансоном и здесь, дома.
Берн не сделал ничего такого... открытого. Вместо этого он тайком украл
коня и теперь ехал, за неимением лучшей идеи, чтобы узнать, не сможет ли ему
помочь колдовство женщины - вёльвы - в ночной тьме. Не блестящий план, но
единственный, который пришел ему в голову. Женщины, может быть, поднимут
крик, забьют тревогу, выдадут его.
Это заставило его подумать кое о чем. Небольшая мера предосторожности.
Он свернул на восток к поднимающейся луне и к опушке леса, спешился и завел
коня недалеко в лес. Обвязал веревку вокруг ствола дерева. Он не собирался
идти в поселок женщин вместе с украденным конем. Нужно было что-то
придумать.
Тяжело быть изобретательным, когда понятия не имеешь, что делаешь.
Берн презирал свою жизнь. Он даже помыслить не мог о том, чтобы еще год
или два прожить рабом, без надежды вернуть себе хоть какое-то приличное
положение потом. Поэтому - нет. Он не вернется назад, оставив здесь коня,
чтобы его потом нашли, не прокрадется к своей соломе в холодном сарае позади
дома Кьельсона. С этим покончено. Саги повествовали о том, как меняется
судьба героя, когда он приближается к древу жизни. Он не герой, но он не
вернется. По своей воле не вернется.
Вероятно, он погибнет сегодня ночью или завтра. Если это случится, по
нему не будут справлять никаких обрядов. Будут возбужденно спорить, каким
способом прикончить наглого конокрада, как медленно и кто больше всех
достоин получить это удовольствие. Они будут пьяны и веселы. Берн подумал о