"Ясунари Кавабата. Мэйдзин" - читать интересную книгу автора

участников, кто записал секретный ход, показал запись партнеру и сделал ход
на доске. Такая же точно процедура повторялась и в Хаконэ, и позднее, в Ито.
Противник не должен был знать ничего про записанный ход.
По древнему обычаю не доигранные партии откладывали при ходе белых.
Этим выражали почтительность по отношению к более сильному игроку, который
обычно играл белыми. Сильный при этом получал преимущество. Поэтому недавно,
чтобы устранить такое неравенство, решили откладывать игру в назначенное
время, например, в пять часов, и последним делал ход тот игрок, который в
пять часов думал над ходом. Затем решили сделать еще один шаг, и стали этот
последний ход записывать. Го, разумеется, лишь скопировало систему, которая
уже давно применялась в сеги. Если ход противника известен, то над своим
можно не спеша думать до следующей встречи, причем время на обдумывание
может составлять несколько дней, и эти несколько дней не входят в
контрольное время. Правила откладывания, как надеялись, помогут хоть в
какой-то степени уравнять противников в правах.
Нельзя сказать, что последняя в жизни партия Мэйдзину давалась легко, и
что он не пострадал от рационализма наших дней. Ведь сейчас вся игра до
мелочей регламентирована, утрачено изящество Го как вида искусства, утрачено
почитание старших, да и взаимное уважение людей, как будто уменьшилось.
Прекрасные японские, да и вообще восточные обычаи забылись даже в Го - все
сейчас рассчитывают, все обставляют правилами. И переход в следующий дан,
который сильно влияет на жизнь профессионала, ныне подчинен мелочной системе
набора очков. В Го воцарилась тактика, которую можно назвать "победа любой
ценой"; над красотой игры, ее вкусом как вида искусства думать стало
некогда. Сегодня господствует стремление играть во что бы то ни стало на
равных, даже если твой противник - Мэйдзин, и дело здесь вовсе не в Отакэ
Седьмом дане. Ведь Го не только искусство, это еще и борьба, соревнование и,
быть может, поэтому такой ход событий неизбежен.
Мэйдзин Хонинбо Сюсай в течении более чем тридцати дет ни разу не играл
черными, он был Первым, возле которого не было Второго. При жизни Мэйдзина
ни один из его соперников не поднялся до восьмого дана. Игроков своего
поколения он полностью превзошел, а в следующем поколении уже не нашлось
человека, способного соперничать с ним.
Громадным влиянием Хонинбо Сюсая, должно быть, объясняется и то, что
сейчас, спустя десять лет после его смерти, в мире Го еще не решено, как
должен наследоваться титул Мэйдзина. Сюсай, наверное, был последним из
Мэйдзинов, которые почитали традиции Го как образа жизни и искусства.
В сеги борьба за титул Мэйдзина показывает, что главным стали считать
владычество, а сам титул превратился в своего рода "знак победы", стал
товаром, разыгрываемым участниками соревнований. Правда, Мэйдзина Сюсая,
тоже видимо, можно обвинить в том, что он продал свою Прощальную партию
газете за большие деньги. Но возможно и то, что он не столько сам стремился
к этому, сколько позволил газете втянуть себя. А может быть, все это просто
означает, что пожизненная система, при которой однажды поднявшись до титула
Мэйдзина, человек так и оставался Мэйдзином до конца дней своих, система
мастерских разрядов - данов и ученических - кю, как и система выдачи
дипломов главами семейных школ, образующих замкнутый круг, система множества
направлений в искусстве Го - рухнула, как и другие пережитки феодальной
эпохи в Японии. Может быть, если Мэйдзину Сюсаю пришлось бы защищать свой
титул ежегодно, как это делают нынче, он бы умер раньше.