"Ясунари Кавабата. Снежная страна (Повесть)" - читать интересную книгу автора

отопления, но, когда Симамура провел по стеклу рукой, оно сразу превратилось
в зеркало, потому что за окнами уже сгустились сумерки, а в вагоне горел
свет.
Отразился только один глаз девушки, но и один ее глаз казался
необычайно красивым. Симамура, всем своим видом изобразив дорожную тоску,
протер ладонью все стекло.
Девушка сидела чуть склонившись вперед и сосредоточенно, почти не
мигая, смотрела на лежавшего перед ней мужчину. Ее взгляд, ее напряженные
плечи, казалось, свидетельствовали, насколько она серьезно ко всему
относится. Мужчина лежал головой к окну с согнутыми в коленях ногами,
приходившимися на уровне груди девушки. Их места в вагоне третьего класса
были не прямо напротив Симамуры, а наискось, за другими местами, и в стекле
мужчина отражался не весь.
Со своего места Симамура отлично видел сидевшую наискосок девушку, но
старался не смотреть в ее сторону, ему было неловко. Когда он садился в
поезд, красота девушки, какая-то прохладная и пронзительная, поразила его,
но в тот же миг он увидел бледную, желтую мужскую руку, сжимавшую ее руку, и
решил, что смотреть неудобно.
Отраженное в стекле лицо мужчины производило впечатление спокойствия и
умиротворенности, может быть, только потому, что он смотрел на грудь
девушки. Да и вообще, казалось, весь он, сломленный болезнью, источал
какую-то едва заметную, но сладостную гармонию. Ему под голову был подложен
шарф, свободный конец которого прикрывал его рот и щеки, а как только он
наползал на нос, девушка, не дожидаясь просящего взгляда мужчины, мягким
движением его поправляла. Она делала это бесконечно часто и совершенно
естественно, и наблюдавший на ними Симамура почему-то приходил от этого в
раздражение. А еще она все время поправляла подол пальто, укутывавшего ноги
мужчины. И тоже естественно, без всякой нарочитости. Очевидно, она утратила
представление обо всем окружающем и вся была устремлена в никому неведомую,
свою даль. У Симамуры создалось впечатление, будто не чужое горе он видит, а
бесконечные фокусы какого-то странного сна. Может быть, потому что он видел
это отраженным в зеркальном стекле.
В глубине зеркала струился вечерний пейзаж, то есть не сам пейзаж, а
тоже его отражение, и обе отраженные картины наплывали двойным кадром, как в
кинофильме. Между фоном и действующими лицами отсутствовала какая бы то ни
было связь, призрачная иллюзорность действующих лиц и зыбкий бег пейзажа
растворялись друг в друге и создавали мистический мир символики. Это
ощущение было настолько сильным, что Симамура застыл от восторга, когда на
лице девушки вдруг вспыхнул огонек, засветившийся где-то в поле.
После захода солнца небо над далекими горами еще сохраняло бледную
розоватость и пейзаж за оконными стеклами еще не полностью расплылся во
мгле. Но у пейзажа остались только контуры, краски исчезли, и все вокруг:
горы, поля - казалось очень унылым, обыденным, лишенным каких-либо
примечательных черт. И все же была в этом пейзаже некая страстная
напряженность, как в неуловимом потоке чувств. Из-за лица девушки, конечно.
Отраженное в стекле лицо закрывало часть пейзажа за окном, но вокруг
постоянно мелькали образы вечера, и поэтому лицо казалось прозрачным. И все
же невозможно было из-за непрерывного мелькания убедиться, действительно ли
прозрачно это лицо. Создавалась иллюзия, что вечерний пейзаж бежит не на
заднем плане, а прямо по лицу девушки.