"Вера Кауи. Лучший друг девушки " - читать интересную книгу автора

оставив деньги под их попечительство: драгоценности разделила между Дианой и
всеми своими снохами, так как оба сына Билли были женаты и у них были свои
дети. Роз она не оставила никаких драгоценностей, поскольку та их просто не
носила. Меха Ливи, включая знаменитую соболью шубу до пола, которую он
подарил на прошлое Рождество, она распорядилась продать с аукциона, а
вырученные деньги передать в благотворительынй фонд для больных раком.
Помимо этого, довольно крупную сумму она оставила на живые цветы, чтобы они
постоянно красовались на ее могиле и на могиле ее первого мужа.
Это больше всего бередило душу Билли. Ливи упорно хотела быть
похороненной как Рэндольф, а не как Банкрофт. А ведь все знали, что на
протяжении всего замужества Ливи ни единым словом ему не перечила. Теперь же
он, как последний дурак, выставлен на всеобщее посмешище.
Еще раз подумав об этом, Билли так стремительно вскочил со своего
места, что Брукс от неожиданности едва не свалился со скамейки на землю.
- Что случилось? - воскликнул он.
- Мне холодно. Пойдем в дом.

2

По классическим стандартам ее красоту вряд ли можно было признать
совершенной. Слишком тонкие губы и слишком большой рот, нос чрезмерно
длинный и расширяющийся книзу, лицо слишком скуластое. Но у нее были
прекрасные, слегка раскосые глаза, черные, как антрацит, контрастировавшие с
белой нежной кожей, словно подсвеченной изнутри, копна иссиня-черных,
шелковистых волос и длинная, поистине лебединая шея.
Ее осанка - на что особенно обращала внимание ее мать - была
совершенной, кости тонкими и длинными. Ноги, казалось, начинались прямо под
мышками. Взятые вместе, все эти разрозненные детали таинственно составляли
истинное произведение искусства. Вдобавок у нее был нежный, чистый голос, то
на удивление мягкий, то остро звенящий, хотя никто не слышал, чтобы она его
вообще когда-либо повышала. Ее очарование стало достоянием легенды, как и ее
изящество, ее вкус. В ней было ровна пять футов девять дюймов роста, одежду
же она носила восьмого размера. Она не знала, что такое диета, - пища ее
вообще мало интересовала; зато за день она выпивала несколько кофейников
неимоверно крепкого черного кофе. А когда оставалась одна, до изнеможения
курила одну сигарету за другой.
Родилась она в Филадельфии в конце сентября 1936 года и была младшей из
трех сестер. Отец ее, Генри Чарлтон Гэйлорд, был последним по мужской линии
представителем семьи, которая обосновалась в этом городе в 1736 году, но чье
состояние, придя в упадок, сократилось до единственного дома на Ореховой
улице, который его мать удерживала из последних сил и средств и куда он
привел свою невесту, Миллисент Стеббингз, тотчас взявшую бразды правления в
свои железные руки. Под ее руководством - Генри, хоть и был блестящим
адвокатом, особого рвения не проявлял - денежное состояние семьи заметно
улучшилось. К тому времени как родилась первая дочь Гэйлордов, Генри уже был
ассоциированным партнером небольшой, но процветающей адвокатской фирмы.
Когда появилась на свет вторая дочь, он стал младшим ее партнером, а к
рождению Оливии, своей любимицы, завершившей количественный состав семьи, он
уже был старшим партнером фирмы.
Генри было сорок пять лет, когда Америка вступила в войну. Обнаруженные