"Нина Катерли. Дорога (Авт.сб. "Окно")" - читать интересную книгу автора

- Первый раз слышу, чти отец... какое-то завещание... Ваня, он тебе
говорил что-нибудь?
- Нет, - Иван не поднял головы.
- Василий Иванович просил меня огласить текст завещания в присутствии
_всех_ членов семьи, - отчетливо сказал Галкин и строго поглядел на
заплаканную Наталью Степановну.
- Но я, вы же знаете... я сейчас в город должна... - пробормотала она
тихо и виновато, - там Васенька один.
- Мне это известно, и я вас понимаю. Кстати, Василий Иванович сам
распорядился, чтобы оглашение его воли состоялось через десять дней после
похорон.
- Мы обязательно приедем, - вздохнула Наташа.
Галкин кивнул и зашагал через дорогу к автобусной остановке, а они
пошли дальше втроем - Борис с женой и Иван.
- Не могу идти домой, - вдруг сказал Борис, - не представляю себе наш
дом - и без отца. Это его был дом, даже с виду на него похож.
- Альфа там... воет... Боря, может, возьмем ее в город? - Наталья опять
плакала.
- Давай возьмем. Если Иван не возражает. Ваня, ты как смотришь?
- Никак, - сказал Иван. - У Васьки аллергия, а вы - собаку. И кто
гулять с ней будет? Альфа - деревенский пес, привыкла без поводка, а там -
машины.
- А, черт, забыл я про эту несчастную аллергию... Завещание какое-то...
В наше время... у нас... Чудак отец, неужели он думал, что мы передеремся
из-за барахла?
- Какое барахло! - сказал Иван. - Просто все свои дела он хотел кончить
сам.


Как и было намечено, оглашение завещания состоялось через десять дней.
Борис с женой утром приехали из города и сказали, что пробудут до самого
вечера. Наталья привезла две сумки продуктов и сразу отправилась на кухню
готовить обед, а Борис открыл свой портфель и выложил на стол перед Иваном
новенький альбом в зеленом переплете.
- Отцовы фотографии. Я все перебрал и наклеил. С Васькой клеили, он все
ахал, что дед-то, оказывается, такой был героический и орденоносный.
Тут были и маленькие, любительские снимки - Василий Иванович, молодой и
взъерошенный, держит на коленях совсем еще бессмысленного Борьку, это
перед войной, в Токсове на даче - и большие групповые фотографии - выпуск
Промакадемии, вон, Василий Иванович с краю, как обычно, самый высокий,
лицо серьезное, губы плотно сжаты. А вот здесь он вдвоем с матерью,
где-то, видно, на юге, рядом - пальма, мать в белом платье, а отец - в
темном костюме и рубашке-апаш. Много было снимков времен войны, на одном
из них Василий Иванович почему-то в генеральской папахе, дает интервью
молоденькому корреспонденту, корреспондент старательно пишет в блокноте, а
у директора лицо набрякшее и злое. Последние годы Ехалов снимался редко,
вот этот портрет, который так поразил Ваську, - дед в парадном костюме,
весь в орденах, сделан за год до пенсии, а потом всего три или четыре
фотографии, Борис снимал, - отец в саду с Альфой. Солнце в тот день
светило яркое, старик на себя не похож, весь сморщился и глаза прищурил.