"Елена Катасонова. Зверь по имени Брем " - читать интересную книгу автора

на площадку и Брем бежит рядом с ней.
- Брем, не сметь!
- Шурка, фу!
Но Брем с Шуркой в восторге и бешенстве мчатся друг к другу.
Смешиваются черная и рыжая шерсть - вопли, тявканье, неумелое, но грозное
рычание... Хозяева разнимают, хватают, тянут щенков к себе, а те заливаются
пронзительным молодым лаем, грозятся куснуть хозяйские руки, скалят клыки -
а клыки-то уже есть! - поднятые высоко в воздухе, извиваются и визжат.
- И чего вы не поделили?
- Ну что вам надо?
Никто не знает, никто. Ясно одно: Шурка и Брем - враги навеки. Бабушка
с Гениной матерью первыми понимают это, полушутя-полусерьезно
договариваются о "челночных" прогулках.
- Вы, Ниночка, гуляете в семь, перед работой?
Тогда я буду в восемь...
В те редкие дни, когда случаются неувязки, Мария Тихоновна, завидя
дальнозоркими глазами Нину Сергеевну, поднимает высоко руки, машет
варежками, как моряк-сигнальщик: "Не подходите, не подходите..." Маленькая,
легкая Нина Сергеевна (даже не верится, что мать взрослого сына) тут же
поворачивает в другую сторону. Но не дай Бог Шурке первым увидеть Брема!
Марии Тихоновне приходится тогда тяжело: надо хватать Брема и держать
изо всех сил. Шурку выгуливают без поводка, и он быстро и молча летит на,
врага, прыгает высоко и точно, пытаясь допрыгнуть до Брема, зажатого в
бабушкиных еще крепких руках.
Вечерами сложнее: Гене нравится Наташа, ему хочется ее видеть и с ней
говорить, и потому, поглядывая в окно, он ждет, когда же она появится.
Наташа выходит в синих джинсах и кедах, в хипповой, из мешковины, куртке -
уже конец октября, - и Брем шагает с ней рядом, с удовольствием
прислушиваясь к позвякиванию новой шлейки.
Гена мгновенно набрасывает на Шурку купленный на днях поводок и
выходит следом, крепко зажав конец поводка в руке. Сутулясь от смущения, он
приближается к великолепно небрежной Наташе, хочет что-то сказать, но
чертовы псы тут же кидаются друг на друга, поводки перекручиваются
намертво, свирепое рычание оглашает окрестности. Наташа поднимает Брема
высоко в воздух, Шурка прыгает как кенгуру и хватает Брема за хвост, Брем
отбрыкивается задними лапами... Какая уж тут беседа!


***

Зима, весна, лето прошли незаметно: Брем рос, рос и рос и чувствовал
только это - как он растет и меняется. Ко второй зиме он был уже не щенком,
а юным и сильным псом. Тут-то и случилась история, которая сразу сделала
его взрослым.
Однажды утром Мария Тихоновна, легонько потрепав Брема за уши,
сказала:
- Ну, Брем, сейчас ты снова увидишь снег, да ты его небось и не
помнишь.
Брем сразу насторожился: он и сам чувствовал - что-то случилось,
неуловимое что-то произошло в природе. Всю ночь за окном тихо шептало и