"Елена Катасонова. Алгоритм счастья " - читать интересную книгу автора

свободой. Рита бродила по улицам с мокрыми ногами и в мокрых варежках,
отогреваясь в кино. Девчонки ужасались ее отваге: ведь скоро экзамены, и
могут не взять в девятый, отправить в ПТУ или еще куда. Ей было отчаянно
все равно.
"Пускай! - ожесточенно твердила она себе. - Пусть вызовут мать. Пускай
побегает!"
Но маму почему-то не вызывали, никто о Рите не беспокоился, и она,
погуляв, поскучав, сдалась и явилась однажды в класс - сама, добровольно.
Тем более что налетел какой-то циклон, яркое солнце скрылось за хмурыми
тяжелыми тучами, повалил сырой снег, на ходу превращаясь в ледяной,
пакостный дождь, под ногами образовалось жуткое месиво из грязи, снега,
воды, и какие уж там прогулки, какая свобода... В классе хоть было тепло,
ниоткуда не дуло. И была верная Валька, и Сашка вдруг взял да влюбился, и
на истории-литературе-обществоведении было, надо признать, здорово
интересно, а математику-физику-химию Рита списывала у Сергея или у того же
Сашки.
О папе она скучала так, что разрывалось сердце.
С ним советовалась, ему все рассказывала, иногда упрекала, что бросил
ее одну навсегда, а ей так его не хватает!..


***

- Завтра премьера, пойдешь? Столько лет не ставили "Трубадура"!
Мама положила перед Ритой пропуск. Золотом сверкали волосы, синим
светом сияли глаза. - - Мне некогда, - хмуро ответила Рита и отодвинула от
себя пропуск. - У нас контрольная, - соврала она.
- Подумаешь, контрольная! - фыркнула, как девчонка, мама. -
Контрольная преходяща, искусство вечно! Ну спишешь у своей Вали. Кстати,
пропуск на два лица.
Но Рита все равно не пошла. Весь вечер просидела у телевизора, злясь
на себя и на маму, молча жалуясь папе, чувствуя такое огромное одиночество,
что когда зазвонил телефон, бросилась к нему как к спасению.
- Мама еще не пришла? А ты почему не в театре? Эх, жаль, я не смог!..
Передай, что звонил, хорошо? Позвоню завтра. Але, ты меня слышишь?
- - Слышу, - буркнула Рита и бросила трубку.
Это был Аркадий Семенович - громогласный, толстый, в очках. И вечно у
него было отличное настроение, и вечно он хохотал на весь дом, и пахло от
него дорогими сигаретами, хотя Рита ни разу не видела, чтобы он курил, и он
дарил цветы маме, а Рите - как маленькой, шоколадки.
- Ну что ты, Аркадий, - радовалась мама, принимая цветы. - Мне и так
некуда их девать.
- Не умею приходить к женщине без цветов, - самодовольно басил Аркадий
Семенович. - Просто не получается.
И они радовались вдвоем, вместе.
Правда, при Рите он приходил редко. Чаще при ней уходил. Где он
работал, что делал, Рита не знала, но когда ее не было, когда была она в
школе или шлялась по улицам, Аркадий Семенович часто оказывался в их доме.
Не каждый, конечно, день, потому что мама очень много работала, но часто.
Вернувшись, Рита видела сияющее лицо матери, немытые фужеры в мойке, свежий