"Валентин Петрович Катаев. Катакомбы ("Волны Черного моря" #4) " - читать интересную книгу автора

У Галиного папки было приветливое лицо с синими глазами, с крупным
обветренным, волевым ртом, с мелкими бисерками пота на носу. Весь он был
такой сильный, складный в своих запыленных сапогах, выгоревшей льняной
гимнастерке с расстегнутым и отогнутым воротником, аккуратно подшитым свежим
белоснежным подворотничком: настоящий командир-пограничник.
Мальчик уже был готов, пользуясь случаем, поговорить со знающим
человеком о пограничных делах, о диверсантах, о собаках, но в это время
подъехал грузовик.
- Ну, Галина, это за нами. Прощайся со своим кавалером.
- До свиданья, мальчик.
- Куда же вы едете? - спросил Петя, с горечью чувствуя, что сейчас, сию
минуту это прелестное знакомство безжалостно прервется и он уже больше
никогда не увидит веселую, пеструю девочку.
- В Бессарабию, - радостно сказала девочка, по-видимому не испытывая ни
малейшего сожаления, что навсегда расстается с Петей.
Мальчик почувствовал нечто вроде обиды.
- А я думал, ты будешь жить в Одессе. Значит, больше не увидимся?
- Значит, не увидимся.
Она держала Петю за мизинец и раскачивала его руку.
- Ну, дочка, хватит прощаться!
Пограничник посадил девочку рядом с водителем и, подойдя к Петру
Васильевичу, представился:
- Старший лейтенант Павлов. Так сказать, здравствуйте и прощайте.
- Очень приятно. Бачей.
- Ну, это я знаю, - улыбаясь одними глазами, сказал Павлов. - Вы у нас
в Москве в клубе НКВД в позапрошлом году читали лекцию по истории советского
права. Но помните? А я вас сразу узнал. Долго собираетесь пробыть в Одессе?
- Недели две-три. Как позволят дела. У меня здесь арбитраж.
- В Бессарабии у нас побывать не предполагаете?
- Хотелось бы. Это моя заветная мечта. Бессарабия, роскошно
выражаясь, - страна моего детства. Бугар Шабо. Аккерман. Будани. - У Петра
Васильевича заблестели глаза, когда он произносил эти слова.
- Так милости просим к нам на заставу. Может быть, проведете между
делом одну-две беседы на юридические темы с комсоставом. Будем вам очень
благодарны. Только не откладывайте.
- А что?
- Знаете, какое сейчас время. Там по стране не слишком ощущается, а у
нас на границе заметно. Я и с дочкой на всякий случай хочу повидаться...
- Вы думаете? - после некоторого молчания спросил Петр Васильевич.
- Значит, ждем! - Павлов крепко пожал Петру Васильевичу руку, одним
махом прыгнул в грузовик, и машина в облаках особенной, белой и душной
черноморской пыли умчала старшего лейтенанта Павлова и его дочку со всеми ее
лентами, бусами и венком харьковских ромашек, съехавшим набекрень.
Петя с отцом остались одни.
На миг Петр Васильевич почувствовал беспокойство, какую-то странную
душевную тесность, как будто бы увидел неизвестно откуда явившуюся тень,
скользнувшую по сухой, счастливой, сияющей от июньского зноя земле.
Их никто не встретил.
Правда, Колесничуку была отправлена телеграмма, но на него была слабая
надежда. Бачей хорошо знал характер Колесничука.