"Георгий Катаев. Звезды просят слова ("Знание - сила", 1964, № 12)" - читать интересную книгу автора

произошло, как изрек потом Илья, "явление Петра народу".
Начальник отдела профессор Петр Григорьевич Николаенко, как правило,
отбывал домой из своего кабинета сразу после звонка. На этот раз он
появился у нас в семь часов вечера. Мы были потрясены.
Оригинальных работ Петра Григорьевича за последнее время я как-то не
припомню. Но он неплохо знал мировую радиофизическую литературу и умел
долго и непонятно говорить на Ученых советах. (Председателям советов
обычно было известно, что остановить его все равно невозможно, и они даже
не пытались этого сделать).
Лицо Петра Григорьевича, сужавшееся книзу и плавно переходившее в
небольшую темную бородку, пылало гневом. Круглый животик угрожающе
колыхался под однобортной коричневой курткой почти спортивного покроя.
Прежде всего он обрушился на меня:
- Кто вы такой?! Почему без моего разрешения находитесь в режимной
лаборатории?
Не дав мне ответить, он повернулся к Леньке:
- Я ничего не понимаю, Леонид Владимирович! Как вам известно, у
нассвирепствовала эпидемия изготовления в нерабочее время транзисторных
приемников. Из институтских материалов. Я категорически запретил работать
после звонка. И теперь вы, без году неделя в институте, остаетесь в
лаборатории чуть ли не на всю ночь, автомашинами возите неизвестно куда
оборудование, эксплуатируете для своих личных целей механика. А я должен
узнать об этом последним! Черт знает что! Чем вы тут занимаетесь? Имеет
это отношение к вашей теме?
- Нет, не имеет, - все, что успел вставить Ленька. Буря возобновилась и
достигла двенадцати баллов. Был упомянут и подвал, и перерасход гелия, и
многое другое. В итоге нам было категорически запрещено продолжать
внеплановую работу. Когда громовые раскаты профессорского гнева затихли в
коридоре, Ленька сказал:
- Все. Завтра идем в дирекцию.
Наутро мы с ним выбрались-таки к начальству и через какие-нибудь
полчаса ожидания в приемной сидели в глубочайших кожаных креслах в
кабинете заместителя директора по науке. (Директор был академик и в
институте появлялся редко). Снежно-седой, высокий и полный Матвей
Васильевич возвышался перед нами над красной полированной гладью стола. О
событиях в отделе он уже кое-что слышал, и поначалу пришлось объясниться.
Потом, уже в более спокойных тонах, Ленька почти час разъяснял
теоретическую важность проблем гравитации и обрисовывал светлое будущее
того учреждения, где впервые обнаружат гравитационные волны. Но Матвей
Васильевич, умело пользуясь словами план(!), смета(!!). Комитет(!!!),
быстро и четко отбил все наши атаки. И тут в кабинет зачем-то заглянул
комендант. Увидев его, я вдруг понял, что надо сделать. Я сказал:
- Матвей Васильевич, как в комитете относятся к изобретениям, сделанным
в институте?
- Великолепно! Вот у меня бумага (он показал бумагу), где нас
благодарят за вашу вещицу для автопромышленности. Поздравляю вас, Леонид
Владимирович! А.
ведь совсем, вроде бы, и не по нашему профилю!
Глянув на Леньку, широко открывшего на меня светло-карие глаза, я
продолжал: