"Лев Кассиль. Отметки Риммы Лебедевой (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

следует, она опять упрямо твердила:
- Я почти что на самой войне была. А вы были? Нет. И не сравнивайте.
Ребята молчали. Действительно, они не были на войне. Правда, у многих
из них отцы и родственники ушли в армию. Но трудно было спорить с девочкой,
которая сама была довольно близко от фронта. А Римма, видя смущение ребят,
стала теперь прибавлять к теткиным словам еще свои собственные. Она
говорила, что ей скучно учиться и неинтересно, что она опять скоро уедет на
самый фронт и поступит там в разведчицы, а всякие диктовки и арифметики ей
не очень нужны.
Недалеко от школы был госпиталь. Ребята часто ходили туда. Они читали
раненым вслух книги, один из третьеклассников хорошо играл на балалайке, и
школьники тихим хором пели раненым "Светит месяц" и "Во поле березонька
стояла". Девочки вышивали кисеты для раненых. Вообще школа и госпиталь очень
сдружились. Ребята сперва не брали с собой Римму. Они боялись, что вид
раненых напомнит ей что-нибудь тяжелое. Но Римма упросила, чтобы ее взяли.
Она даже сама сшила табачный кисет. Правда, он у нее вышел не очень
складным. И когда Римма дала кисет лейтенанту, лежавшему в палате № 8,
раненый почему-то примерил его на здоровую левую руку и спросил:
- Как вас звать-то? Римма Лебедева? - и негромко пропел:

Ай да Римма - молодец!
Вот так мастерица!
Шила раненым кисет -
Вышла рукавица.

Но, увидев, что Римма покраснела и расстроилась, поспешно поймал ее за
рукав своей левой, здоровой рукой и сказал:
- Ничего, ничего, вы не смущайтесь, это я так, в шутку. Прекрасный
кисет! Спасибо. А это даже хорошо, что и за рукавицу сойти может.
Пригодится. Тем более, мне только для одной руки теперь и нужно.
И лейтенант печально кивнул на обмотанную бинтами правую руку.
- А вот вы мне сослужите в дружбу, - попросил он. - У меня тоже дочка
есть, во втором классе учится. Олей зовут. Она мне письма пишет, а я вот
ответа написать не могу... Рука... Может быть, сядете, возьмете карандашик?
А я вам продиктую. Очень буду благодарен.
Конечно, Римма согласилась. Она гордо взяла карандаш, и лейтенант
медленно продиктовал ей письмо для своей дочки Оли.
- Ну, давайте поглядим, что мы тут с вами вместе насочиняли.
Он взял левой рукой листок, исписанный Риммой, прочел, нахмурился и
огорченно присвистнул:
- Фью!... Это некрасиво получается. Очень уж грубые ошибки ставите. Вы
в каком классе? В третьем пора уже чище писать. Нет, это не годится. Меня
дочка засмеет. "Нашел, скажет, грамотеев". Она хоть и во втором классе, а уж
знает, что, когда слово "дочка" пишешь, после "ч" мягкий знак совершенно не
требуется.
Римма молчала, отвернувшись в сторону. Маня Петлина подскочила к самой
койке лейтенанта и зашептала ему на ухо:
- Товарищ лейтенант, она не в силах еще нормально учиться. Она еще не
пришла в себя. На нее очень подействовало. Они почти около самого фронта с
мамой были. - И она обо всем рассказала раненому.