"Лев Кассиль. Ход белой королевы (детск.)" - читать интересную книгу автора

Ну, пусть пеняет на себя.
Говорили, что Нонна Ступальская считалась у себя в московской школе одной
из лучших лыжниц своего класса. Может быть... Но сильной и привычной к
морозному уральскому ветру Наташе Скуратовой не стоило большого труда обогнать
тоненькую москвичку и бросить ее далеко за спиной еще чуть ли не на самых
первых порах гонки. Напрасно та напрягала все силы, чтобы хоть немножко
удержаться за Наташей. Все попытки ее были безнадежны и выглядели жалкими
потугами по сравнению с тем уверенным шагом, которым победно вымахивала Наташа
под восторженные овации зимогорцев. Торжество Наташи было столь же полным, как
поражение москвички. Может быть, в тот день Наташа и отведала впервые хмельной
сладости победы и славы.
Но, когда Наташа, румяная, торжествующая, возвращалась с гонок домой, у
дома, где были расселены эвакуированные, она чуть не натолкнулась на
побежденную. Нонна сидела прямо на снегу, отбросив в сторону лыжи, и тихонько
плакала, уткнувшись в колени. А рядом стоял ее братишка, шестилетний Семик,
тоже тощенький и бледный. Он старался одной рукой приподнять за подбородок
голову сестры, а другой все совал и совал ей надкусанную горбушку черного
хлеба, смазанную повидлом.
Услышав шаги Наташи, он вскинул на нее сердитые глаза, а узнав, потупился,
спрятал руку с хлебом за спину.
- Зачем пришла? - спросил он тихо.- Уйди... Это ты ее нарочно так
перегнала, назло... нарочно... Уйди... А то она не станет есть. Она мне утром
свою порцию отдала. А я не знал совсем, что сегодня на лыжах...
Он помолчал.
- Тебе хорошо. У вас, мама говорит, от огорода картошка осталась. А у нас
питание очень плохое,- сказал он совсем по-взрослому,- потому что мама
больная, не работает и она карточку иждивенческую получает. А ты уж рада...
Обогнала... Уйди!
Наташа, постояв немного над ними, не зная, что надо сказать, как помочь,
тихо отошла, чувствуя себя в чем-то очень виноватой.
На другой день она дождалась у дома эвакуированных, когда выйдет гулять
Семик, и краснея, хмурясь, ткнула ему в рукавичку еще теплую шанежку, которую
дала ей перед уходом в школу мать.
Никто не мог понять, почему назавтра она решительно отказалась участвовать
в лыжных состязаниях с соседней школой, а когда кончились уроки, дождалась у
подъезда Нонну Ступальскую, сама подошла к ней и предложила идти домой вместе.
В ту зиму она часто ходила на лыжах с Нонной, но ни в одной гонке, как ее
ни упрашивали, не участвовала...
Она вспомнила обо всем этом сейчас, когда возвращалась с ребятами в
интернат, потому что встретилась с группой знакомых лыжников.
Они шли с тренировки, неся лыжи на плечах.
Маленькая Маша Богданова кинулась навстречу подруге.
- Наташка! Вот хорошо! А я к тебе собралась. Здравствуй, между прочим.-
Они поцеловались.- А мы тебя с утра искали.
Наташа выпрямилась:
- Заранее говорю - нет.
- Что - нет? Ты выслушай сначала.
- Уже сто раз слышала. Сказала "нет", и все.
- Ну хорошо,- уговаривала Маша,- на тренировки не ходи, это твое дело
пока, там видно будет, но хоть в гонках участвуй. Ты что же, хочешь, чтобы мы